песню за собой, а хвост ее вырвался из окна и несся за автобусом, как невидимый флаг.
Потом автобус свернул с шоссе, большой многолюдный город остался позади, а впереди показались зеленые поля. Гера смотрел, как все дальше отступает город, затуманиваясь в мареве солнечного дня, только телевизионная мачта выделялась четко, иглой упираясь в безоблачное небо.
На бугре тряхнуло, Файка Абрикосова взвизгнула, кто-то засмеялся, песня оборвалась. И все, будто сговорившись, полезли в мешочки за лакомствами — начали угощать друг друга конфетами и печеньем.
Муврикова, жуя, заговорила звонким голосом, подражая бывалому экскурсоводу:
— Товарищи туристы, обратите свой взор налево. Вы видите крупный рогатый скот. Поверните головы направо, товарищи туристы, перед вами сарай…
— В котором живет артистка Муврикова! — сострил Швидько.
— Поверните головы, товарищи, — невозмутимо продолжала дурачиться Райка, но тут с завыванием стремительно пронесся мимо встречный самосвал.
Абрикосова опять взвизгнула.
Швидько начал ее передразнивать — повизгивать и мычать. И Лидия Егоровна сказала:
— Лучше пойте.
Снова запели, но уже не так дружно, потому что сделалось жарко, солнце раскалило автобус. Все сняли панамы. Один Швидько остался в своей соломенной шляпе.
А мимо окон мелькали телеграфные столбы. На провисших проводах сидели, покачиваясь, птицы. Подступил к дороге редкий лесок. Проскочила вся в садах станица. Сразу за ней поднялись вдали горы.
Автобус побежал к ним, точно ему прибавили прыти. Или это так показалось?
Уж очень Гере хотелось к этим горам!
Приказ номер один
— Доехали! — объявил шофер и вышел из кабины, хлопнув дверцей.
После двухчасового тарахтенья мотора ребят окружила непривычная тишина. Автобус остановился на зеленой улочке. Только что проехали центр поселка с магазинами. Там было людно, шумно, а здесь никого не видать. В солнечном зное дремлют прикрытые высокими тополями домики, у многих окна закрыты ставнями.
А вокруг — горы. Они обступили поселок со всех сторон, сжали его тесным кольцом.
Лидия Егоровна ходила узнать про ночлег. Одну ночь предстоит провести здесь, а завтра с утра — дальше. И уже без машины, своим, туристским ходом…
Ребята присели в тени палисадника. Гера увидел, что Толстый Макс пьет воду из фляжки. Герина фляжка давно опустела — выпили сообща в автобусе. Гере тоже захотелось глотнуть, он попросил: «Дай». Но Швидько остался верен себе.
— Ишь ты! — ухмыльнулся он, встряхивая фляжку. — У меня мало, а в походе, сам знаешь, вода на вес золота.
— Так ты же у меня пил? — удивился Гера.
— Ну и что? А теперь вот побережем… — Он похлопал ладошкой по фляжке.
— Ну, ты! — аж задохнулся Гера от возмущения, но не успел закончить, Муврикова издали закричала:
— Ребята! Кто пить хочет? Колонка за углом.
Все с радостными возгласами побежали туда наперегонки, помчался и Швидько. Гера увидел, как Толстый Макс хотел оттеснить от крана Гутьку Коноплеву, но Гера подставил плечо, и толстяк с разгона, смешно согнувшись в три погибели, чуть не пробуравив головой землю, протопал метра три в сторону по самой грязи. Получил, жадюга? Будешь еще воду жалеть!
Гера напился вдосталь и увидел: рядом стоит какой-то старичок прохожий, сам белый, седой и весь в белом — брюки, ботинки, рубашка.
— В поход идете? — прошепелявил он, улыбаясь. — Ну, идите, идите, от нашего Чистого Ключа многие идут. Счастливого вам пути. — И пошел тихонечко, осторожно переступая.
От такого неожиданного доброго напутствия совсем незнакомого человека Гере сделалось весело. Он почему-то подумал, что и вправду все у него будет счастливо и своей цели, ради которой пошел с ребятами, обязательно достигнет!
А вскоре пришла учительница и сообщила, что отряду на ночь предоставлен класс в школе. Туда перенесли вещи, начали готовиться к обеду. Решили в первую очередь съесть все прихваченное из дому — мамы и бабушки надавали уйму всякой снеди.
Альбина и девочки подмели пол. На середине класса расстелили целлофановые скатерти. Через минуту они были завалены горами огурцов, вареной картошки, яйцами, колбасой, сыром. Закраснела редиска. А хлеб — и черный, и белый, булочки с изюмом, ну на любой вкус! А печенье? Россыпью и в пачках. А конфеты? И даже — черешня! Глаза разбегались.
Стол готовили девочки с Альбиной и, конечно, Швидько. Он же отрядный хозяйственник — его прямая обязанность заботиться о питании туристов. Только позаботился он прежде всего о себе: оказался около черешни. Ее было мало — ведь еще не сезон! — и она так аппетитно поблескивала крутобокими желтыми шариками. Гера есть не хотел, всю дорогу жевал конфеты и печенье. Но вот чего ему хотелось — это попробовать черешни. Ну хоть несколько ягодок. Да не тут-то было! Швидько улегся рядом, и не успели все глазом моргнуть — ягодки исчезли. А Толстый Макс еще и «запасец» сделал: полные кулаки набрал. Жует, давится, смотреть противно! Будто сроду черешни не ел.
Гера встал и отошел к окну.
Вожатая объявила, что сейчас пойдут осматривать Чистый Ключ.
— Надеюсь, вам не надо говорить, как должны вести себя туристы? — спросила Лидия Егоровна, когда все построились.
А Кулек-Малек скомандовал: «Шагом марш!»
На Кавказе много разных Ключей. Это и по названиям видно: Горячий Ключ, Голубой Ключ, станция Ключевая. Текут роднички по ущельям, вырываются из-под земли, пенятся, пропадают под корнями деревьев, снова просачиваются на поверхность. И немало среди них целебных. Вот более ста лет существует и курорт Чистый Ключ.
Обо всем этом рассказала Лидия Егоровна, пока ходили по курорту. И пили воду из целебного источника. И щупали руками холодный шершавый каменный столб, будто вросший в землю, — памятник основателю здешнего селения. Он поставлен более двухсот лет назад.
Но что такое два века или даже десять веков по сравнению с миллионом лет? А наверное, уже миллион лет — не меньше — стоит гора Гребешок. Так названа голая отвесная скала, которая задумала, видно перегородить реку. Да не хватило у нее силы сделать это, и застыла она на полпути к другому берегу, одинокая, вечно омываемая бирюзовой водой. Самый верх этой горы-стены причудливо источен ветром и дождями. Он похож на петушиный гребень, только седой от старости, весь в трещинах-морщинах. Сквозь щели на нем растет трава, даже кусты. А внизу — вода. Что и говорить — красивое место!
Лидия Егоровна провела ребят на вершину Гребешка. Поднялись по Адову ущелью. Так называется очень узкий проход между скалами, которые нависают прямо над головой. Идешь, а плечи касаются стенок, все время задеваешь, так тесно. А ступеньки высечены в горе. И очень темно здесь, глухо, сыро. Когда вышли из этого ущелья, то оказались в лесу. Прошли немного по лесу и очутились у обрыва. Отсюда и увидели Гребешок сверху.
Рядом с Герой остановился Серега. Он подмигнул и, укрываясь за деревьями от учительницы, шагнул на Гребешок по тропинке. Наверное, немало храбрецов уже ступало на эту узкую тропинку, которая вьется по самому верху Гребешка! Гера тоже оглянулся на Лидию Егоровну и шагнул следом за Серегой. Или он трус, как Абрикосова?
Справа и слева вдоль тропинки росли на скале кусты, за их листвой ничего не было видно. Вдруг они расступились, и Гера оказался совсем один на узком гребне бугристой скалы. Впереди Кулек-Малек. Гера шагнул еще и встал рядом с Серегой. Теперь под его ногами с двух сторон была пропасть, даже захотелось
