Предположим, человек наступил вам на ногу, а затем извинился. Хорошо ли, что он извинился? Нет спора.
Но лучше, чтобы он не наступал вам на ногу.
Я не знаю, много ли на белом свете извиняющихся людей, но могу с уверенностью сказать, что число наступающих на ноги от этого не становится меньше.
Когда я добросовестно описал то, что произошло на острове Ньюкомб, комиссар Гард прочитал рукопись и молча положил ее на край стола. Пытаясь скрыть свое волнение, я непринужденно спросил:
— Ну, Дэвид, как?
— Страшно, — ответил комиссар.
— Но это же правда!
— Никто не говорит, что вымысел, — спокойно заметил Гард. — Только кому нужна правда?
И все же я предлагаю вам эту повесть.
Простите меня, дорогой читатель, за то, что я наступаю вам на ногу!
21 мая, в десять тридцать утра, в 3-м полицейском участке был записан на магнитофонную ленту допрос гувернантки Бригитт Ворбус, пятидесяти шести лет, католички, незамужней. Допрос вел инспектор Джин Моргинс.
Джин Моргинс. Не волнуйтесь. И все по порядку.
Бригитт Ворбус. Бедная девочка! Вы найдете преступников? Скажите, инспектор, вы отыщете мою прекрасную Ут?
Джин Моргинс. Это зависит от вас, мадемуазель. Итак?..
Бригитт Ворбус. В десять утра мы, как обычно, вышли с Ут на прогулку. Знаете, в нашем парке есть милая аллейка, там гуляет племянник хозяина Набель с сукой Блюмой, которая недавно сжевала портьеру, а этот плешивый Набель показал на меня, хотя я…
Джин Моргинс. Не отвлекайтесь, пожалуйста.
Бригитт Ворбус. Извините. Мы опоздали немного, потому что Ут задержалась с завтраком и не видела, как она лакала молоко.
Джин Моргинс. Кто она?
Бригитт Ворбус. Блюма! Я обещала показать Ут, как Блюма пьет молоко с примесями, которые Ут всегда отвергает…
Джин Моргинс. Не понимаю. Какие примеси?
Бригитт Ворбус. Ложка рыбьего жира, пять граммов витамина Б-прим, семнадцать унций…
Джин Моргинс. О Боже! При чем тут рыбий жир?
Бригитт Ворбус. Вы же сами просили перечислить!
Джин Моргинс. Говорите только о деле.
Бригитт Ворбус. Она намочила штанишки…
Джин Моргинс. Ваша сука ходит в штанишках?
Бригитт Ворбус. Ах, господин инспектор, какой вы непонятливый! Штанишки намочила Ут, с ней это часто бывает. И я побежала в детскую, чтобы принести смену белья. Девочка осталась у большой клумбы… Когда я вернулась, Ут спряталась. Нет, она у меня небалованный ребенок, но любит пошутить. Знаете, спрячется, а я делаю вид, что ищу ее и не вижу, и она смеется.
Джин Моргинс. Не волнуйтесь. Что было дальше?
Бригитт Ворбус. Я не знала, инспектор, что так случится. Боже мой! (Плачет.) Я так ее берегла! Два года она ни разу не болела, беленькая такая, пухленькая…
Джин Моргинс. Итак, она спряталась…
Бригитт Ворбус. И тут он показался на аллее.
Джин Моргинс. Кто?
Бригитт Ворбус. Мужчина. В светлой шляпе. Он быстро прошел, словно бежал куда-то… А моя бедная Ут…
Джин Моргинс. Успокойтесь. Выпейте воды. Что было дальше?
Бригитт Ворбус. Не помню… Ничего не помню! Я хотела высморкаться и вдруг… упала… Когда очнулась, никого вокруг не было. Я закричала, тут все сбежались, а плешивый Набель с Блюмой…
Джин Моргинс. Благодарю вас. Все. Вы свободны.
Акт медицинской экспертизы, подписанный доктором Керхоптом, постоянным экспертом 3-го полицейского участка, гласил:
«Платок светло-серого цвета, найденный на земле в 20 метрах от большой клумбы, пропитан фтолметилсупергипритом, вызывающим кратковременный паралич дыхательных путей и затем обморочное состояние. Срок действия препарата — пятнадцать минут. Шоковое состояние у обследуемой Бригитт Ворбус наступило мгновенно…»
В час дня дежурный 3-го полицейского участка, услышав звонок, поднял телефонную трубку.
— Говорит Вильям Доббс. Комиссара Вутса!
— Он уехал обедать, господин сенатор, — сказал дежурный, невольно приподнимаясь со стула. — Комиссар Вутс перед отъездом приказал немедленно вас информировать, если будут новости, но пока, к сожалению…
— Так, так, — прервал дежурного сенатор Доббс, обнаруживая металлические нотки в голосе. — Когда вернется Вутс, передайте ему, что я желаю комиссару приятного аппетита.
Инспектор полиции Джин Моргинс со своими помощниками и тремя лучшими в управлении собаками- ищейками еще раз внимательно обследовал парк сенатора Доббса.
След преступников собакам взять не удалось, так как они постоянно сбивались на следы, оставленные по всему парку сукой Блюмой. Зато в металлической ограде были обнаружены две подпиленные решетки,
