– Ну вот, боюсь, что теперь эта гостья застрянет в моем доме на неопределенное время.
Мелани ответила ему участливым взглядом.
– Как ты думаешь, что с ней произошло?
– Не знаю, – ответил Джеффри. – Знаю лишь, что расхотел идти к сквайру и рассказывать ему про эту женщину.
Он прошел к камину и сел возле огня.
– Давай выпьем чаю до твоего отъезда и выбросим из головы всю эту историю, – предложил он. – Можешь спокойно отправляться к тетушке Мэри, а я останусь тут, в этом приюте для инвалидов.
– На самом деле меня не будет всего два дня, – улыбнулась Мелани.
– За два дня, я уверен, здесь ничего не случится, – облегченно вздохнул Джеффри.
Джеффри подошел к двери, ведущей в Голубую комнату, и негромко постучал. Низкий женский голос предложил ему войти. Остановившись на пороге, он увидел вчерашнюю утопленницу. Она стояла спиной к нему и смотрела в окно на начинающее темнеть вечернее небо. Затем обернулась.
Джеффри задохнулся. Было такое ощущение, что кто-то сильным, стальным кулаком ударил его в живот. Он не мог поверить, что эта стоящая перед ним женщина – самая красивая из всех, кого он видел за свою жизнь, – и есть та покрытая тиной замарашка, которую он притащил к себе домой, словно куль грязного белья. Отмытые от болотного ила волосы незнакомки оказались шелковистыми, слегка волнистыми, того иссиня-черного цвета, который принято называть цветом воронова крыла. Черты лица удивительно правильные: высокие скулы, точеный носик, нежная матовая кожа и полные, чувственные губы. И, конечно же, глаза… Загадочные, ускользающие, живые, переливающиеся, словно морская волна – не совсем зеленые, но, пожалуй, и не голубые.
– Боже мой! – выдохнул Джеффри.
Только теперь до него начал доходить истинный смысл того, о чем толковал ему доктор.
– Простите, – улыбнулась Ами и поплотнее запахнула на себе одеяние, в котором Джеффри не без труда признал собственную ночную сорочку. – Миссис Биддингтон дала мне это из вашего гардероба.
– На здоровье, – пробормотал Джеффри, оторопело глядя на стоящую перед ним красавицу.
– Рада слышать, – ответила Ами. – А то миссис Биддингтон совсем с ног сбилась. То платье, что было на мне, похоже, совершенно пришло в негодность, вот она и ломала голову, во что меня одеть. Миссис Биддингтон предложила мне выбрать между своей ночной рубашкой и вашей сорочкой, и я остановилась на…
– Ну разумеется, – перебил ее Джеффри. – Мне доставляет истинное удовольствие мысль о том, что моя сорочка касается вашего тела.
Ами покраснела. Джеффри вдруг устыдился своих слов и смутился, словно школьник. Ами перешла от окна к камину и негромко спросила:
– Вы говорили с доктором Хоббсом?
– Да, – нахмурился Джеффри и решительно направился к огню. – Из-за этого я, собственно, и пришел.
– Вот как? – откликнулась Ами, не сводя глаз с язычков пламени.
– Он сказал, что на вас много синяков…
– Да, – усмехнулась Ами. – Что есть, то есть. Я чувствую себя так, словно меня хорошенько поколотили.
– А вы не помните, при каких обстоятельствах вы приобрели эти синяки? – спросил Джеффри.
Ами помолчала. Было видно, как напряглась ее спина. Затем она повернулась к Джеффри и спокойно спросила:
– Хотите все опять начать сначала? Ведь я уже говорила вам, что не знаю. Впрочем, если вам так уж хочется, я могу сочинить для вас какую-нибудь историю, извольте.
– Нет, – быстро возразил Джеффри. – Сказок мне не надо.
– Ну, как хотите, – согласилась Ами. – А то – пожалуйста. Могу, например, сказать, что меня истоптала взбесившаяся лошадь. Или расскажу, какая я неуклюжая. Шла по лестнице, споткнулась, полетела по ступенькам вниз – и готово, памяти как не бывало.
– Ну, в то, что вы неуклюжи, я никогда не поверю, – мрачно заметил Джеффри, приближаясь вплотную к Ами.
Она не отпрянула, лишь подбородок ее напрягся и приподнялся. Ами, не мигая, смотрела в глаза Джеффри.
– Доктор Хоббс сказал, что у вас синяки вокруг шеи, – негромко сказал Джеффри.
Что-то странное промелькнуло во взгляде Ами, но голос ее прозвучал спокойно:
– Вот как?
– Я хотел бы взглянуть на эти синяки, – сказал Джеффри.
– Простите? – удивилась она.
– Не волнуйтесь, – попытался успокоить ее Джеффри. – Это исключительно медицинский интерес. Доктор Хоббс сам попросил меня взглянуть на ваши синяки. У меня нет никаких сексуальных намерений, так что не торопитесь пускать в ход свои кулаки.
– Увы, я ошиблась в вас, – заметила Ами. – Вы, оказывается, вовсе не влюбчивый человек.
