Он должен дойти. Должен сообщить о войске мертвецов барону Дальгу, человеку лорда Гаудина на земле. А Гаудин должен принять меры. Не может не принять. Он борется за общее дело. Он очень умный человек, даром, что начальник тайной полиции ларов…
Но Сварог один. Совершенно один. И ничего в наших делах не смыслит… Хотя – у него есть амулет, который распознает нечисть под любой личиной. У него есть шаур, стреляющий серебряными звездочками. У него есть Доран-ан-Тег – топор, который разнесет в щепки любые преграды. У него есть непобедимый, прирученный им – непостижимо! – хелльстадский пес, который ждет хозяина на «Божьем любимчике».
Он обучен кое-каким магическим приемам. Поэтому он должен дойти.
И исполнить предначертанное…
Очень жаль, что я умираю. Что я не возьму его под свою опеку, не уберегу от ошибок, не направлю…
Хотя… Если он – Серый Ферзь, если он – Серый Рыцарь… то судьба сама подведет его к предначертанному… Единый Бог, сделай так… чтобы это оказался именно он… Тогда у нас… появляется шанс… в борьбе с Великим Мастером… а я… я ухожу туда, где…
Глава первая. Двое в седле
Сварог вышел из домика, встал спиной к двери. Вокруг царила оглушительная тишина – никаких птиц, белок, бурундуков, ни щебета, ни цоканья, ни жужжания насекомых, ничего живого. Только привязанные к покосившейся железной ограде отдохнувшие кони хрупают овес…
Оглянулся на каменный домик с пустыми оконными проемами.
Пора? Он заглянул в дверной проем. Никого. Только одежда, еще повторявшая очертания сидящего человека: кафтан из плотной ткани, прогнувшись в поясе, опирался на пыльные камни стены. Вот и все. Как не бывало хорошего человека, сгинувшего на маленькой неизвестной войне. И некогда горевать, да и не нужно это, если честно, никого еще не вернули на землю воплями и слезами…
Они могли бы стать крепкими приятелями – Сварог и Борн.
Лорд Сварог, граф Гэйр, – и лорд Магар, барон Нарт. Майор воздушно-десантных войск Станислав Сварог, черт знает какой силой выхваченный из братского гарнизончика, затерянного в Монголии образца тысяча девятьсот девяносто первого года, – и небожитель-лар, не принявший правила небожителей-ларов. Человек с Земли, не по собственной воле участвующий в чужой для него войне, – и обитатель Талара, сделавший войну своей профессией. Талара, отделенного от Земли сонмом тысячелетий и километров…
Они стали бы крепкими приятелями. Они присматривались друг к другу с того самого момента, как Сварог взошел на борт корабля «Божий любимчик» под командованием капитана Зо и впервые встретился глазами со штурманом Борном. Их встреча была случайной (хотя позже Борн говорил, что случайностей нет в природе) и для Сварога весьма удачной: если б не «Божий любимчик», неизвестно, сколько времени он бы еще мотался по Хелльстаду, ежеминутно рискуя попасть на обед к тамошней нечисти…
Оставалось надеяться, что из команды корабля кто-нибудь уцелел.
Ведь привидевшаяся Сварогу прошлой ночью тоненькая, в синем балахоне Лазурная Дева, фея смерти, поцеловала только Борна и матроса Чабу…
И оставалось выполнить заветы Борна.
Борн, обладавший магическими познаниями на несколько порядков выше Сварога, сделал так, чтобы после смерти его тело растворилось, растаяло, исчезло без следа – нелишняя предосторожность, потому как, Сварог успел в том убедиться, здесь магия способна и мертвеца заставить давать показания. Вот и остался после Борна один только костюм. На всякий случай Сварог и его уничтожил. Неизвестно, может ли какой-нибудь маг «разговорить» одежду, но – береженого Бог бережет. Как-никак еще на грешной Земле он успел поучаствовать в нескольких так называемых «региональных конфликтах» и заслужить несколько экзотических орденов, которые вручались не за красивые глазки. И этот благоприобретенный опыт лучше всех наставлений из учебников советовал Сварогу не оставлять следов.
Враг ему выпал отпетый, дотошный и ушлый. Вспомнить хотя бы, как их маленький отряд пытались взять в кольцо. Прижать, лишить мобильности, что в таких ситуациях неминуемо приводит к поражению. Тактика беспроигрышная. Так действовали каратели при стычках с белорусскими партизанами, американские коммандос при столкновении с вьетконговцами, советские спецназовцы при обнаружении групп моджахедов. Сбоку противник на какое-то время открыт для кинжального огня. И далее противника нетрудно «раскрутить», все время сдвигаясь и заставляя его разворачиваться и разворачиваться, теряя одного бойца за другим. И даже когда кой-кому из ребят капитана Зо удалось прорваться, враг не увлекся погоней за одиночками, а продолжал методично прочесывать затянутый туманом лес.
…Как завещал Борн, Сварог натянул вместо кафтана приказчика камзол из толстой кожи с нашитыми железными кольцами и пластинками. В камзоле ему было неловко. Камзол жал под мышками и топорщился на спине. Но даже эти огрехи наряда Сварог не рискнул исправлять магией, хотя подобных знаний на подобную портняжную операцию ему хватило бы. Во-первых, он боялся, что, убрав или сместив неудобный шов, он нарушит какое-нибудь неписаное, но неукоснительно исполняемое местными портными правило и станет выглядеть в лучшем случае белой вороной, сам о том не подозревая. Достаточно вспомнить, как его подчиненные из прежней жизни сержанты-десантники с радостью шли на десять суток «губы», лишь бы не ходить в неушитой робишке. Или еще – как нелепо выглядел доктор Зуев, нацепивший на смотр краповый берет, никоим боком не вяжущийся с «пьяной змеей» на погонах.
А во-вторых, слишком мало знал Сварог о переданной ему во владение магии, чтобы быть уверенным: он воспользуется заклинаниями, и этого никто вокруг не заметит. Вдруг у магии есть свое, не слышимое человеческим ухом эхо, расходящееся далеко по окрестностям? Ведь территория, на которой он сейчас находится, буквально нашпигована вражьими силами.
А если присовокупить, сколько шуму наделали бьющиеся маги – Борн и Ногудар, – то…
И тут же почудилось, что между дальних деревьев хрустнула веточка.
Нет, подсказывал опыт десантника: не почудилось. Если услышал – значит, действительно хрустнуло. Хотя после грохота недавней битвы до сих пор в голове звенит… Как в таком положении слуху доверять? Только нервы посадишь, как батарейку в фонарике… Правильнее будет просто поторопиться. Он разорвал купеческие документы, свои и Борна, сжег клочки. Остался лишь потрепанный лист пергамента с двумя печатями, круглой черной и овальной фиолетовой. Теперь он был капрал Улар Тагобер, уроженец и подданный княжества Горум, Вольный Топор.
Конечно, оставаться ларом было бы куда почетнее. А Сварог был ларом. Во всяком случае, пока из безвестности не явится подлинный граф Гэйр и не потребует вернуть титул, Сварог имел все права пользоваться родовым замком, обучаться премудростям магии в двух ненавидящих друг друга магических академиях – Магистериуме и Мистериоре – или волочиться за великосветскими шлюхами…
Вот только здесь, внизу, вдали от летающих островов и дворцовых гвардий, спокойнее было притворяться мелкой сошкой. Иначе к таинственным врагам прибавятся враги явные – из местного населения. Для кого-то лар-небожитель – почти бог. Для кого-то – распоследняя сволочь, обладающая всем тем, что недоступно простому смертному, и за это достойная казни. А для кого-то и сказочный гном, из которого, если хорошенько помучить, можно вытянуть информацию о местах, где хранятся несметные сокровища…
Здесь, на земле, давно додумались до удостоверяющих личность документов. Визы, правда, не в ходу. А документы не столь уж надежно удостоверяют личность из-за отсутствия фотографий и отпечатков пальцев. И потому подделывают их давно и с превеликой охотой, и высокий спрос естественным образом влечет за собой высокое качество подделки.
Вольные Топоры стояли вне сословий и гильдий. Собственно, они сами были юридически не признанным, но де-факто существовавшим сословием – кондотьеры, личная стража мелких эрлов, купеческая охрана, колониальные войска. Свой социальный статус – пусть и невысокий. И попадал туда самый разный народ – от беглого крепостного крестьянина до дворянского сынка, нагрешившего в родных краях. Счастливчики, весьма немногочисленные, выходили в люди – ухватывали богатство, чины, даже дворянство. Другие ограничивались спокойной старостью в собственном трактирчике. Третьи служили до
