Луганов кивнул и пошел договариваться с директором. Комната все больше наполнялась работниками лесхоза. Луганову с трудом удалось уговорить директора уделить ему время.
— Минут через двадцать поедем, — объявил Луганов. — Но машина туда не пройдет. Они нас подбросят километров на пятнадцать, а дальше придется на камозах. Кто-нибудь ходил? — обратился Луганов к сотрудникам.
— Приходилось, — сказал один из них. — Ничего. Особенного искусства не требуется.
Выехали через полчаса, в ногах у каждого лежали широкие короткие лыжи, обтянутые кожей. Машина с трудом ползла по узкой колее. Шофер что-то недовольно бормотал себе под нос. Вокруг видны были следы вырубки. На дороге валялись сучья и ветки… Но скоро выехали в нетронутую тайгу, где деревья стояли плотно. Ехали еще с полчаса. Потом, когда «газик» затормозил, шофер обернулся:
— Все. Дальше не возьмет.
Все вылезли. Глядя, как ловко прикрепляют к ногам камозы местные работники, Миронов и Луганов сделали то же самое. Шофер вылез из машины, показал направление в урочище, поглядел им вслед и уехал.
Один из сотрудников вышел вперед и быстро побежал, за ним по одному побежали остальные. Очень скоро Миронов и Луганов почувствовали, как пот струйками стекает под одеждой, но и тот и другой старались не отставать. Исчезая среди кустов и стволов и снова появляясь, оба местных сотрудника, оглядываясь на товарищей, постепенно все дальше уходили от них. Миронов и Луганов бежали по их следам.
Было удивительно тихо, лишь от мороза потрескивали стволы деревьев да изредка с тяжелым гулом обрушивался снег с вершин. Скоро сотрудников уже не стало видно между стволов. Миронов остановился, чтобы отдышаться, и подождал запыхавшегося Луганова.
— Пусть парни первыми придут. Не все ли равно как брать. Вдвоем тоже справятся.
— Нет, надо догнать, — с трудом успокаивая дыхание, сказал Луганов, — кто знает, что там в урочище может случиться…
Они побежали. Теперь, постепенно войдя в ритм, они двигались значительно легче.
Неожиданно впереди раздался короткий резкий звук.
— Выстрел? — спросил Луганов.
Миронов вместо ответа помчался вперед, и Луганов поспешил за ним.
Они скатились с небольшого взгорья, перебежали довольно длинный распадок и, ориентируясь по следам камозов, стали подниматься вверх.
Впереди снова раздался тот же резкий звук, и тотчас сухо защелкали пистолетные выстрелы. Оба изо всех сил поднимались вверх. Стрельба стихла. Укрываясь за соснами, они стали всматриваться в сторону выстрелов. Наконец в кустах заметили черное пятно. Скоро различили еще одно темное и тоже неподвижное пятно. Секунды через две одно из темных пятен дрогнуло и стало подниматься…
Раздался выстрел. Луганов и Миронов одновременно увидели быстро перебегавшего между сосен человека в кожухе. В руках он держал ружье.
Миронов поднял руку с пистолетом. До затаившегося за толстым кедром человека с ружьем было метров полтораста. Достать его из пистолета было безнадежно.
— Обойдем! — шепнул Миронов Луганову, тот молча кивнул.
Стараясь не шуметь, они осторожно заскользили во фланг стрелявшему. Миронов старался идти так, чтобы стена елей, стоявших здесь очень плотно, прикрывала их от врага. Минут через пять они уже настолько удалились от места перестрелки, что Миронов испугался, как бы не потерять направление, он резко взял влево и скоро в просвете между деревьями увидел стрелка. Тот стоял, положив дуло ружья на сук, и старательно прицеливался. Позиция у него была выгодная.
Миронов обернулся к Луганову и показал ему рукой в одну сторону, а сам повернул в другую. До человека с ружьем было метров семьдесят.
— Брось ружье! — крикнул Миронов, приближаясь к нему.
Но тот не подчинился команде, он стал размахивать ружьем, не подпуская к себе. Луганов выстрелил. Человек на секунду остолбенел и в этот самый миг был сшиблен сильным ударом. Скуластый, со вздернутым носом, со сбившимися светлыми волосами, сидел он на снегу.
Подбежавшие сотрудники помогли скрутить ему руки.
— Ну, зверь, — сказал один из сотрудников Миронову, — чуть-чуть не подстрелил. — И он показал простреленный насквозь бок полушубка.
Теперь предстоял трудный путь обратно. Решено было возвратиться всем. Без проводника идти дальше они не могли, а один из местных сотрудников был ранен. Причем узнали об этом неожиданно. Сначала распределились так: Луганов и сотрудник с простреленным полушубком ведут Зыбина в лесхоз, а Миронов и второй сотрудник продолжают путь на стойбище. Но едва тронулись в путь, сотрудник вдруг побелел и сел в снег. Миронов подбежал, нагнулся над ним, и обнаружилось, что парень ранен в плечо. Сгоряча, в момент схватки, он этого и не заметил, а теперь почувствовал слабость и боль.
…Начинало смеркаться. Раненый и второй местный сотрудник, который поддерживал его, шли первыми, за ними — Зыбин со связанными руками. Миронов и Луганов замыкали колонну. Несмотря на связанные руки, Зыбин легко скользил на лыжах. Сотрудники впереди задерживали всех и снижали темп. Раненый слабел все больше, хотя его перебинтовали и нашли, что ранение не серьезное. Тайга вокруг глухо рокотала. Темнело. Только к ночи выбрались на просеку, где их ждала машина. Через полчаса с поляны поднялся вертолет, через два часа они были в Якутске…
С утра приступили к допросу. Зыбин, бледный, горбился на стуле перед следователем. Допрос вел Миронов. Луганов наблюдал за Зыбиным и только изредка задавал вопросы.
— Начнем по порядку, — сказал Миронов. — Расскажите нам, Зыбин, как вы дошли до такой жизни?
У Зыбина на скулах забегали желваки, но он сидел улыбаясь, потирая ладонью запястье.
— Насчет жизни моей могу сказать, что коли б не довели меня, так и она была бы другой.
— Кто же вас довел? — спросил Миронов.
— Вы же и довели, — ответил, с видным равнодушием оглядывая комнату, Зыбин. — Кто супротив немцев сражался? Я! Кто у них в лагерях страждал? Я! А кто за это потом семь лет в лагере трубил? Опять же я! Так что вы на политику меня не берите, я ее всю знаю.
— Значит, считаете себя страдальцем невинным. А вообще кто вы?
Зыбин настороженно спросил:
— Это как?
— Как зовут вас?
— Зыбин Федор Анисимович.
— Вы в этом уверены?
Зыбин моргнул, судорожно улыбнулся:
— Может, как по-другому. Тогда я запамятовал.
— Напомним, — ответил Миронов. — Вам не знакома такая фамилия — Пивнев? Валентин Петрович Пивнев?
Зыбин стиснул зубы.
— Ну, теперь поговорим, гражданин Пивнев.
Зыбин- Пивнев вскинул рыжеватые ресницы, взглянул коротким ненавидящим взглядом на Миронова и сказал быстро и четко:
— Говорить не буду.
— Жаль. Вам бы, гражданин Пивнев, как раз и стоило бы говорить. А то сочтут за простого бандита. Вы, кстати, почему стреляли по нашим товарищам?
— Я по ним как по браконьерам палил.
— С чего взяли, что они браконьеры?
— А зачем тогда в такую пору в урочище идти? Чего там делать?
— Это детская выдумка, — сказал Миронов, радуясь тому, что Зыбин, решивший не отвечать, все-таки говорит. — Вы вот что мне объясните: почему вы сразу начали стрелять, без предупреждения?
— А вот понял, что браконьеры, и начал.
— Да по чему это можно было понять?
