двое и они обыскивают профессора, а один стоит у него за спиной, а значит он увидит их, и действовать нужно быстро, но без оружия. О последнем он конечно сообщил ему словами, и не стал объяснять что к чему. Капитан кивнул и оскалившись вытащил нож, но Курт опустил его руку и отрицательно покачав головой.
Они стали за стеной и по сигналу сталкера быстро вышли на ружу. Их появление было на столько неожиданно, что тот который стоял за спиной у профессора сначала изумленно уставился на них впрочем не переставая перебирать руками в рюкзаке профессора, а тот в свою очередь по прежнему вяло бормотал и пытался вырваться. Видимо это надоело второму и он как ему казалось грозно прикрикнул на него и пытался сорвать с груди ученного «ПАГ-7». Капитан без предисловий сильно ударил его кулаком в затылок и наркоман не издав ни звука повалился к ногам Платонова. Второй даже не пытался сопротивляться, и даже если бы хотел, то не успел. Курт зайдя с левого бока сорвал с его плеча двустволку и коротко ударил его локтем. Наркоман молча повалился на землю и там сев, недоуменно вертел по сторонам осоловевшими глазами. Он как и все наркоманы был почти не чувствителен к боли.
– Живой. - Прокомментировал Милютин, нащупав пульс на шее первого. Затем он брезгливо вытер пальцы о камуфляж.
Платонов молча стал собирать с земли выброшенные из рюкзака вещи и по прежнему был странно-молчалив и игнорировал вопросы.
Милютин взял у Курта ружье наркомана у Курта и стал рассматривать гравировку.
– Ого! Почти что антиквариат, семидесятый гол!
– Какой же это антиквариат? - Тихо спросил Платонов.
– Антиквариатом считается все, что старше пятидесяти лет. - Пояснил Курт. - Я вот тоже антиквариат…
– Мужики! Не стреляйте мужики, я все скажу! Не надо! - Вдруг ни с того ни с сего заголосил наркоман.
– О, ожил кадавр… -
– Это кто? - Очень подозрительно осведомился капитан.
– Кадавр, - это живший, не одушевленный предмет. Я не понимаю, у второго что, оружия не было?
Курт перевернул его на спину и стал обыскивать. За поясом у него обнаружился пистолет вычурной, не виданной ранее формы. Это был НС-20, бельгийского производства…
– Что с вами? - Спросил Павел Аркадьевич, заметив как побледнел сталкер.
– Я раньше таких не видел. - Милютин присел рядом и рассматривал пистолет, который Курт как завороженный держал в руке.
– Капитан, поднимись на крышу и посмотри по сторонам. Мало ли…
Милютин неохотно повиновался, а Платонов стоял в стороне и смотрел то на одного, то на другого наркомана, иногда задерживая взгляд на Курте.
– И что вы…
– Я же сказал, - хватит мне «выкать».
– Это не произвольное, как бы рефлекс… К тому же вы старше меня, если говорите правду.
– И какого это? - Спросил Милютин. Курт поднял голову и увидел взлохмаченную шевелюру капитана, - тот высунулся из окна и смотрел вдаль, на поле.
– Я же сказал, - поднимись на крышу…
– Да был я там уже, чисто все. Ну так все таки?…
– Да ни как. Я никогда даже не задумывался что могу постареть, и если бы не моя память, которая с беспристрастностью кинокамеры фиксирует годы, то я бы может и забыл сколько мне лет… Мне вообще все равно… Что ты там увидел?
– Ничего.
Курт зашел в здание, разгреб в углу завал из металлолома и канистр, и на свет явился его мотоцикл. Он с радость взирал на свое творение и даже временно забыл о всех неудачах и трудностях.
Он развернул его, завел и не удержавшись, эти пять-шесть метров проехался на нем.
Это и есть твой мотоцикл? - Спросил Милютин взирая на него из окна.
– Чем он тебе не нравится?
– На чем этот чудо-аппарат работает?
– Зря так скептически смотришь, капитан. Это своего рода перпетуум мобиле, - вечный двигатель, - за пять лет я его ни разу не заправлял. Он работает вот от этого. - Он достал и продемонстрировал все «Батарейку».
– Мужики не стреляйте! Не надо! - Снова заголосил наркоман.
– Да закройся ты! - Крикнул Курт.
– По моему он не нас имеет ввиду. - Загадочно изрек Платонов и подойдя ближе, посмотрел в мутные глаза наркомана. - У него кажется галлюцинации.
– Да нет, скорее всего его галлюцинации смешались с реальностью, у них такое бывает… вот теперь ему всякая чушь и видится.
– Вот истукан, - как сидел так и сидит. - Сказал Милютин и с отвращением посмотрел на наркомана. - Не понимаю, мы за рейд потеряли троих, а эти укурки, как по бульвару под кайфом разгуливают - и хоть бы что! Как так, сталкер?
– Думаешь, они бы долго так разгуливали? Эти совсем зеленные, к тому же периметр не так уж и далеко… Вы куда?
– Пойду передатчик заберу, а то мало ли что…
– Только аккуратней.
– Да что он, пятьдесят метров сам не пройдет? - Спросил капитан когда профессор заметно покачиваясь скрылся.
– Я видел таких, что и не проходили… Ты еще не знаешь, на что способна Зона. Сейчас перекусим и дальше пойдем, слезай, капитан.
Наркоман все так же сидел у стены и иногда что -то бессвязно бормоча, - по нему было видно что он постепенно приходит в себя, и теперь невозможно-голодными глазами смотрел на расставленные прямо на земле банки с консервами. Но Курт немного подумал, и все же решил перебраться на крышу, поскольку так будет безопаснее.
Об этом он сказал Милютину когда тот спустился вниз, и заставил его переносить все вещи и еду наверх.
– А пока этим займусь.
–Капитан скрипнул зубами и стал свернув комом прямо с банками консервов кусок материи служивший путникам скатертью, забрался на крышу, где еще раз осмотрев окрестности высунулся из окна и наблюдал за сталкером.
Курт еще раз пощупал пульс на шее у лежавшего без сознания наркомана, и убедился что тот жив. И он спал. Именно не лежал без сознания после тяжелого кулака Милютина, а именно спал, а глаза его двигались под веками, - наверняка их владельца обуревали наркотические сновидения.
Сталкер достал веревку и связал обоих. У второго, того что был в сознании, так сказать «отходняк» был довольно странным, - теперь он не выкрикивал просьбы, а со застывшей идиотской улыбкой на синих губах как отстающий в развитии младенец бибикал и улюлюкал, пытаясь изобразить звук двигателя машины или может быть мотоцикла, поскольку этот прилив веселья начался после того, как Курт выкатил мотоцикл.
– Закройся, обдолбыш. - Тот ни сколько не внял словам сталкера и
