заводит мощный мотор и, рассекая волны, плывет спасать женщину. Но, не доплыв пяти метров… мотор глохнет, шмудаки перегорают. Все в ужасе… Капитан в матюгальник: «Женщина за бортом! Кто спасет женщину?» Вдруг дверь кочегарки открывается – на палубу вылезает Митек: «Где сестренка! Кого спасать?» Оглядевшись, снимает промасленный бушлатик, широкие штаны, остается в тельничке и семейных трусах до колен. Кряхтя, хватается за перила, переваливается за борт и с криком «Оппаньки!» солдатиком прыгает в воду. Все ахают. Митек совсем не умеет плавать, но почему-то не тонет, а бежит по воде спасать сестренку. Подхватывает ее на руки и спокойно возвращается назад, по дороге взяв на буксир потерпевшего Дэвидушку Бауюшку.
По трапу Митек поднимается на корабль и бережно ставит сестренку на палубу. Тут все бросаются обнимать его и поздравлять, спрашивают: «Как удалось пройти по воде и не утонуть?» Митек смущенно топчется, пожимает плечами и говорит: «Не знаю, может, вода меня полюбила за то, что я в котельной ее грел, бережно к ней относился – зря не расходовал?» После этих слов капитан смахнул слезу и лично пожал Митьку руку, а вода за кормой зашумела. А Дэвид Бауи выбросил за борт свои шмудаки, так как неожиданно вспомнил народную мудрость, что «ангелы летают потому, что легко к себе относятся…»
Александр ФЛОРЕНСКИЙ
«ВЕЧЕРНИЙ ЗВОН», НЕДОРОГОЙ И ВКУСНЫЙ
Мне позвонили из журнала «Огонек» и попросили написать текст о влиянии деревни Ферапонтово на жизнь и творчество митьков и их друзей. Попробую… Действительно, в восьмидесятых годах несколько художников из группы «Митьки» провели некоторое время в деревне Ферапонтово Вологодской губернии (а также соседних деревнях Щелково и Лещево) не без удовольствия и не без пользы. Считается, что мы ездили туда рисовать всякие пейзажи с натуры и как бы наслаждаться тихим совершенством деревенской архитектуры и неброской красотой фресок работы Дионисия. Фрески, кстати, на всем протяжении отчетного периода были упорно заперты – так что, увы, если не считать росписи портала, доступной хоть ежедневно, побывать в церкви Рождества Богородицы митькам удалось только пару раз – минут по пять. Однако невероятно красивое озеро, монастырь, как его можно видеть с мыса деревни Щелково, факт наличия удивительных фресок где-то неподалеку, вино «Вечерний звон», увлеченное рисование пресловутых пейзажей и молодые московские художники «по совокупности» создали ощущение, что деревня Ферапонтово Вологодской губернии – самое прекрасное место в России. Да мне и сейчас так кажется…
Август 1983 года. Андрей Кузнецов (Кузярушка), Оля Флоренская и я. Живем в соседней деревне Щелково в доме у Коли Чехина (гостиницу еще только строят). Алкоголь еще продают целый день в неограниченном количестве. Вот мы и употребляем этот алкоголь, рисуем всякие пейзажи, дружим с молодыми московскими художницами Машей Козаровецкой и Олей Кундиной. Оля теперь живет в Иерусалиме (А Маша? Маша, где ты?). Сочиняем частушки:
Плыли как-то с Колей Чехиным на лодке из Щелково в Ферапонтово пить пиво в столовую. Заходим, а там пьет пиво Белла Ахмадулина. Ну мы тоже попили пиво и поплыли обратно.
А пока мы плыли туда и обратно, собака Коли Чехина по кличке Шнырь должна была бежать пешком кругом озера. Она и бежала, а Коля монотонно повторял: «Для хорошей собаки семь верст не круг».
В Ферапонтовском музее видели деревянный велосипед, созданный местным жителем в 1912, кажется, году, то есть тогда, когда сотня английских моделей ВПХ на дутых шинах ВТШШР были широко доступны… Думаю, в дальнейшем велосипед этот оказал значительное влияние на творчество Ольги и Александра Флоренских.
Август 1985 года. Андрей Филиппов (Фил), Андрей Кузнецов (Кузярушка), Игорь Чурилов, я. Алкоголь уже продают с двух до семи, но его пока много. В продаже недорогой и вкусный «Вечерний звон». Гостиницу уже достроили, поэтому мы живем там. (Правда, не все из нас платят. Некоторые лазают через балкон первого этажа и остаются ночевать на полу, а сэкономленные таким образом деньги пропивают.) В гостинице есть туалет, душ и постельное белье. Надо сказать, что это сильно контрастирует с обычными Ферапонтовскими представлениями о комфорте и гигиене.
Знакомимся с москвичами Мариной Союзовой и Петей Бастрикиным (сейчас они уже развелись). Еще хорошо помню Егора (тоже из Москвы). Егор потом как-то приезжал в Ленинград, с девушкой по имени Рита Гелина (где ты, Рита?). Почти знакомимся с молодыми художницами Зитой Курбатовой и Юлией Зарецкой (Юля! Где же ты?).
Проводим вдвоем с Филом важный эксперимент «О непосредственном влиянии алкоголя на повышение качества живописи». Для этого мы покупаем по две бутылки «Вечернего звона» (по рубль
