Не думая о том, что она делает, Tea достала несколько пластинок, добавила их в свой мешочек и положила приворот-траву на место.
– Уже выбрала? – раздался сзади знакомый голос.
Tea повернулась. Наверху лестницы, ведущей на второй этаж, стояла бабушка.
– Э-э-э… что? – спросила Tea, пряча свой мешочек за спину.
– Выбрала, чем будешь заниматься? Травами, камнями или амулетами? Надеюсь, ты не подашься в певички? Ненавижу эту современную музыку.
Tea любила музыку, как любила и все, что перечислила бабушка. Но еще больше она любила животных. Однако животные не могли занимать в жизни ведьмы много места. Так уж повелось со времен инквизиции.
Ведьмы используют животных только для ворожбы, например жабьи лапки или языки жаворонков. Блейз всегда старалась заполучить животных Tea для этих целей.
– Не знаю, ба, – ответила Tea. – Я все еще думаю.
– Ну что ж, у тебя еще есть время, хотя и не слишком много, – сказала бабушка, медленно приближаясь к ней.
Лицо Эдит Харман было сплошь покрыто морщинами, она хромала и опиралась при ходьбе на две палки. Но выглядела она не так уж плохо для женщины, которая уже давно разменяла вторую сотню лет, у которой было свое собственное дело и которая держала в ежовых рукавицах всех ведьм по эту сторону Атлантики.
– Помни, к тому времени, когда тебе исполнится восемнадцать, ты должна принять решение. Вы с Блейз – последние в нашем роду. Последние прямые потомки Элвайзы. Это значит, что на вас лежит большая ответственность.
– Я знаю. – В восемнадцать она должна будет не только выбрать свое предназначение, но и войти в Круг: Сумеречный или Полночный, то есть посвятить ему всю оставшуюся жизнь. – Я подумаю об этом, ба. У меня еще есть полгода.
Бабушка погладила Tea по голове своей морщинистой рукой, и остатки боли рассеялись, как утренний туман в лучах солнца.
– Бабушка, – неожиданно спросила Tea, – скажи, тебе не нравится, что мы будем жить с тобой весь учебный год?
– Ну, вы слишком много едите и оставляете волосы в душе… Но, думаю, я это переживу, – улыбнулась бабушка. Затем ее лицо помрачнело. – Только не вздумайте выкинуть очередной фортель до конца месяца.
– А что будет в конце месяца?
Бабушка бросила на нее сердитый взгляд:
– Шабаш, конечно же. Хэллоуин!
– Я знаю, – сказала Tea. – Даже люди празднуют Хэллоуин.
– День всех святых, Шабаш и Внутренний Круг, – продолжала бабушка. – В этом году все будет проходить в пустыне.
– В пустыне? Ты хочешь сказать, здесь? Все приедут в Вегас?
– Да, все приедут сюда, – поморщившись, ответила бабушка. – И я не хочу, чтобы все стали свидетелями вашего позора. У меня, знаешь ли, репутация.
Tea согласно кивнула:
– Теперь понятно, почему ты так волнуешься. Но обещаю, мы не доставим тебе неприятностей.
– Хорошо бы.
Когда Tea, пряча мешочек с травами и камнями под мышкой, стала подниматься по лестнице, бабушка вдруг сказала:
– Добавь в свою смесь подорожник, чтобы соединить все воедино.
Tea почувствовала, как начинает заливаться краской.
– С-спасибо, ба, – сказала она и вернулась, чтобы отыскать банку с подорожником.
На втором этаже располагались две небольшие спальни и крохотная кухонька. Одну спальню занимала бабушка, другую – Tea и Блейз. Тобиас, очередной бабушкин ученик, был безжалостно выселен на первый этаж в подсобку.
Блейз лежала на кровати и читала толстую книгу в красном переплете. Поэзию. Несмотря на фривольное поведение, она была умна и образованна.
– Угадай, что я узнала, – сказала Tea и, не дожидаясь ответа сестры, поведала ей о приближающемся Внутреннем Круге.
Теа ожидала увидеть на лице сестры испуг или хотя бы заинтересованность, но Блейз лишь лениво зевнула, как сытая кошка:
– Здорово. Может быть, снова удастся подсмотреть, как они вызывают духов предков.
Два года назад в Вермонте, пока ряженые люди играли в Хэллоуин, они спрятались в кленовой роще и подсмотрели обряд вызывания духов. Они видели, как Старейшие Ведьмы использовали магию Гекаты, самой древней ведьмы, богини луны и ночи. Tea все это было очень интересно и немного страшно. Блейз – просто интересно.
