– Никак. Не забывай, тебе нужно знать только самое необходимое. Мы ведь договорились, что чем меньше будем знать, тем…
– Ладно, забудь, что я об этом спрашивал. – Кмерон повесил саблю на пояс. – У меня такое впечатление, Трия, будто ты считаешь, что я стараюсь выведать у тебя секретную информацию. Знаешь, как это называется? Паранойя.
Девушка, не сводя с него внимательного взгляда, напряженно выпрямилась:
– Ты готов?
Кмерон сунул руку под ворот серого мундира и достал оттуда странной формы кулон, украшенный разноцветными драгоценными камнями.
– До свидания, Трия, – мягко попрощался он.
– Я постоянно спрашивала себя… – Девушка замолчала, и суровые морщинки вокруг ее рта предательски выдали ее волнение. – Почему ты потребовал, чтобы это задание поручили тебе?
Кмерон долго и пристально смотрел на нее. На его щеках играли желваки. Наконец, пожав плечами, он ответил:
– По крайней мере, я не буду сидеть сложа руки и ждать, когда это произойдет! А может, просто не хочется, чтобы мое убийство оказалось на чьей-либо совести… Даже на твоей, Трия.
– Кмерон… – Девушка сделала к нему шаг и протянула руки, но тут же опустила их.
Кмерон продолжал внимательно смотреть на нее.
– Ты сама говорила, что сейчас не место сантиментам, верно? Помнишь древнюю крылатую фразу: «Идущие на смерть приветствуют тебя»?
Теплота моментально исчезла из ярких голубых глаз Трии, и в них появилась привычная холодность. Она сделала шаг назад.
– До свидания, Кмерон, – попрощалась девушка, высоко подняв подбородок. – Мы надеемся на тебя. Смотри, не подведи нас.
Кмерон снова улыбнулся, бросил на темноволосую девушку прощальный взгляд и, положив аккуратно пальцы на два камня, сверкавшие на кулоне, исчез.
ГЛАВА 1
– Это не простой кулон, – сказал старик, – это прибор, с помощью которого можно путешествовать во времени.
Торри посмотрела на своего деда, его глаза лихорадочно блестели, и она быстро опустила голову, пытаясь скрыть страх, охвативший ее.
«Выходит, Кристина и Гарри были правы, – грустно подумала она. – Дедушка сошел с ума». Ее пальцы сжали ожерелье, и ребро золотого кулона, который она держала, врезалось ей в ладонь.
Нет! Они ошибались… она уверена, что они ошибались. Но тогда как объяснить его странные слова? Торри покачала головой, будто хотела прогнать предательские мысли.
Она сидела у кровати старика, устроившись на краешке старинного кресла-качалки, и смотрела в большое открытое окно. За окном раскинулась весенняя Виргиния. Она любила виргинскую весну, любила сладкий аромат цветущих повсюду жимолости и жасмина, но эта весна была непохожа на другие. Торри смотрела на все эти давно знакомые виргинские красоты и словно не видела их.
Ей хотелось высунуться в окно и попросить замолчать птичек, щебечущих в кустах азалии, а розы – перестать цвести. Торри не хотела, чтобы весенний аромат убаюкивал ее и убеждал, будто все в порядке. Она была уверена в обратном.
Самое обидное, что она была не в силах что-нибудь предпринять и не могла остановить происходящее, точно так же как не могла запретить щебетать птицам или раскрываться цветам под лучами утреннего солнца. Натаниэля Гамильтона, ее любимого дедушку, увозили сегодня в санаторий «Саннисайд», и она не могла помешать этому ужасному событию.
Торри Гамильтон посмотрела вниз из окна второго этажа. Перед особняком Гамильтонов, на подъездной дороге, стояла машина скорой помощи, которая должна была увезти деда. Поначалу Торри была готова совершить какой-нибудь отчаянный поступок и не дать им забрать дедушку, но после этого странного утверждения о предназначении кулона у нее появились сомнения. А вдруг Кристина все-таки не ошибалась?
Но даже если ее тетя была права… даже если у дедушки не все в порядке с головой… Торри все равно не хотела, чтобы его увозили. Она могла бы и сама ухаживать за ним, если бы ему разрешили остаться дома. Санаторий «Саннисайд»! Какое лицемерное и смешное название! На самом деле этот так называемый «санаторий» являлся не чем иным, как лечебницей для богатых умалишенных.
– Дедушка, ты устал, – вздохнула Торри. Она взяла его руку и ласково погладила. – Слушание дела о твоей дееспособности было очень трудным и для тебя, и для меня. Я прекрасно понимаю, какое потрясение ты испытал, когда узнал, что тетя Кристина главная виновница этого кошмара.
Натаниэль Гамильтон тяжело вздохнул.
– Да, – согласился он – это было сильным потрясением. Жена моего сына упекает своего свекра в психбольницу! Если бы Джереми был жив… Знаешь, впервые я поблагодарил Бога за то, что он не дожил до этого позора. – Старик растерянно покачал головой. – Не понимаю, почему Кристина сделала это. Я всегда по-доброму относился к ней. – Натаниэль вопросительно посмотрел на внучку. – Почему, Торри? Почему она солгала? Почему сказала судье, будто я пытался задушить ее? Зачем эта ложь?
Торри Гамильтон закрыла глаза и вспомнила весь ужас драмы, разыгравшейся в зале суда. Слушание, казалось, забрало все силы всегда полного энергии деда. Перед ее мысленным взором вновь возникли зал суда и свидетельское место. Дедушка отвечает на град вопросов адвоката Кристины. Адвокат забрасывал его вопросами до тех пор, пока у старика не задрожали руки. А кончилось все тем, что Натаниэль Гамильтон упал в обморок прямо на свидетельском месте. Торри с громким криком бросилась к нему… Даже если она проживет тысячу лет, то все равно никогда не простит Кристине те кошмарные минуты… Это был страшный момент: Торри показалось, что у деда не выдержало сердце.
