– Прости, – шепотом извинилась девушка.
Томительно тянулись секунды. Наконец Джейк Камерон, сам не зная почему, протянул руку и нежно провел по ее щеке.
– Нет, – покачал головой лейтенант, – это ты меня прости.
Торри резко посмотрела на него, и ее губы тронула слабая улыбка. Джейк прикрикнул на лошадей, и они вновь тронулись в путь.
По мере приближения к дому доктора Гамильтона смятение Торри росло. Джейк как бы случайно не убрал руку и продолжал нежно гладить ее замечательные волосы. Торри ни словом, ни жестом не попыталась заставить его убрать руку и призналась себе, что никогда не чувствовала себя так хорошо, как в эти минуты. Когда его рука стала более настойчивой, девушка внезапно выпрямилась и ляпнула первое, что пришло на ум:
– У тебя есть какие-нибудь друзья? Джейк отдернул руку и сердито посмотрел на нее.
– Что?
– Я имею в виду в твоей роте, – торопливо пояснила она. – Ты с кем-нибудь дружишь?
Он коротко рассмеялся:
– Трудно дружить с шестнадцатилетними мальчишками. Черт, Торри, если бы ты знала, какие они юные. Через месяц-другой я, наверное, стану капитаном. А знаешь почему? Только потому, что я самый старший в роте. – Он повернулся к ней, и Торри с удивлением увидела, как на его лице промелькнула неприкрытая боль. – Знаешь, с кем мне приходилось ходить в разведку? С четырнадцатилетним мальчиком. Самому старшему из них двадцать один год.
Торри потрясенно слушала. Она глубоко вздохнула, понимая, что легко может разрушить этот сокровенный момент, возникший между ними за короткое время знакомства.
– А сколько лет человеку, которого ты собираешься убить, Джейк? – спросила она, не сводя взгляда с его наполненных болью глаз.
Джейк вздрогнул, как от удара, и вокруг рта появились знакомые угрюмые морщинки.
– Слушай меня очень внимательно, – процедил он сквозь сжатые зубы. – Больше я никогда не хочу говорить на эту тему. Я не хочу выслушивать твои упреки, твои мнения обо мне и о том, что, по-твоему, хорошо, а что плохо. Я должен сделать все необходимое для спасения своего мира, черт побери! Кстати, ты никогда не задумывалась над тем, что это и твой мир? Твои прапрапраправнуки скорее всего живут в двадцать пятом веке, Торри. Ты не задавалась мыслью, что произойдет с ними?
– Так нельзя. Это удар ниже пояса.
– Но ты тоже бьешь ниже пояса! – взорвался Камерон. – Ты упрекаешь меня в отсутствии морали, поучаешь, что хорошо и что плохо, но сама отказываешься идти на жертвы ради блага других.
Разъяренная, Торри повернулась к нему:
– Потому что не верю в твои благородные цели. Не верю, что ты хочешь переспать со мной только для того, чтобы вернуться в свое время и сохранить жизнь невинному человеку! Если бы это было правдой, то ты бы начал с этого. Но ты солгал мне вчера вечером, и ты знаешь это.
– Я сказал тебе правду.
– Правду? Да ты не распознал бы правду в маске, которую, проснувшись, увидел бы на своем лице.
– А ты не можешь принять правду, котенок.
Фургон приближался к дому доктора Гамильтона. Торри увидела белый дом с веселыми зелеными ставнями и обрадовалась. Там она будет чувствовать себя в безопасности. Даже если ей придется застрять здесь навсегда… От этой мысли ей стало горько, и ей пришлось приложить усилие, чтобы не расплакаться, – в девятнадцатом веке есть по крайней мере одно место, где ей были рады и где она могла почувствовать себя в безопасности.
Джейк Камерон остановил фургон и повернулся к спутнице:
– Хочешь знать правду? Ну так слушай! Я должен вернуться в свое время для того, чтобы предстать перед Советом, чьи приказы выполняю, объяснить причины, заставившие меня не выполнить задание. Я должен объяснить им еще раз, почему необязательно убивать человека, уничтожить которого меня послали. Я тебе уже говорил, что не могу воспользоваться твоим УПВ без физического соединения с тобой. Если ты откажешься помочь мне, у меня останется единственный выход – выполнить задание. Если этот человек умрет, в его смерти будешь виновата и ты. – Говорил Камерон каким-то бесцветным голосом. Со стороны могло показаться, что терпеливый учитель пытается что-то объяснить не очень сообразительной ученице.
Торри спрыгнула с фургона и отбросила волосы с плеч. Она сердито уставилась на него, уперев руки в бока:
– О нет, Джейк Камерон, тебе не удастся переложить свою вину на меня! Я ни в чем не виновата. И не повторяй мне больше свои дурацкие доводы, почему я должна переспать с тобой. Ты сам прекрасно знаешь единственную причину. Тебе просто очень сильно хочется меня.
Серые глаза, похожие на пепел давно погасшего огня, вдруг вспыхнули. Джейк Камерон, как дикая кошка, спрыгнул на землю и с остервенением стал изрыгать ругательства. Он с яростью смотрел на нее, и его взгляд не сулил ничего хорошего. На какую-то долю секунды у Торри промелькнула паническая мысль, что он сейчас убьет ее.
– Ах ты, самоуверенная девчонка! – наконец буркнул лейтенант Камерон, после того как истощил свой запас ругательств, часть которых Торри слышала впервые. – Я сражаюсь за своих соратников, за свою родину… в конце концов, за будущее твоих драгоценных Соединенных Штатов… а у тебя хватает наглости считать себя неотразимой и утверждать, будто я сочинил эту историю, чтобы переспать с тобой?! – Он с отвращением отвернулся от нее и продолжил: – Поверьте мне, миссис Камерон, я бы предпочел заниматься любовью с бревном, а не с вами. Уверен, что между вами и бревном нет никакой разницы. Напротив, секс с бревном лучше хотя бы тем, что мне не пришлось бы выслушивать бредни глупого упрямого ребенка!
