Камнем Ишии. «Наши души связаны. Я не могу убежать. Мне придется пройти это до конца».
Возможно, он смеялся потому, что разучился плакать.
8
«Встретимся в доках». Легко было сказать это там, в тишине дворца. Чандра подвинула сундучок и туже сплела вокруг себя заклинание невидимости. Ее несуженый со своим вором отправлялись из храма, из «уединения» принца, поэтому девушка не могла идти с ними, но разве она не самостоятельно прибыла в Ишию?
— Я Чародей, не забывай, — осекла Чандра предостережения Дарвиша. — Оставаться невидимой — одно из основных магических искусств.
Принц с надеждой посмотрел на Аарона. Смерив девушку взглядом, чужеземец сказал:
— Перед доками стоят семь складов. Встречай нас у западного конца.
Дарвиш запротестовал, а вор ответил:
— Она чародейка. — Его тон добавил: пусть докажет это.
Принц ухмыльнулся. Разозлившись, Чандра вскочила и выбежала из комнаты. Затем ей пришлось вернуться, чтобы снять с одевальщиков сонное заклятие. Девушка не помнила, когда последний раз была так смущена.
— Я верну ему этот Камень, — пробормотала Чандра, но ее слова потерялись в криках чаек, — и тогда он пожалеет, что смеялся. Он увидит. Я — Чародей Девяти!
Грубый камень западного склада впился ей в спину, а впереди раскинулись доки Ишии.
Всюду вразвалку ходили матросы; золото блестело в их ушах, и носах, и зубах, каждое второе слово — ругательство. Купцы, либо пухлые как перины, либо тощие как скелеты, общались с корабельными экономами и капитанами, договариваясь о грузах, плате и взятках. Шлюхи зорко посматривали из-под густо накрашенных век, чтобы не упустить свой шанс, и на глазах у Чандры хлипкая девица младше ее последовала за смеющимся матросом. Простой люд рыскал по докам в поисках дешевого товара — отреза шелка, чуть испачканного солью, рыбы не первой свежести. Дворяне, подняв надушенные рукава, чтобы избавиться от постоянно меняющихся запахов гавани и вездесущей вони своих менее удачливых собратьев, искали острых ощущений в сопровождении стражников — на случай, если острые ощущения одержат верх. Где-то неподалеку заныл нищий, выпрашивавший милостыню, но, судя по пронзительным крикам боли, получил менее желанное подаяние.
Больше пяти лет Чандра жила в тихом деревенском поместье со своей наставницей, служанкой и старой няней. Раз в месяц к ней приезжал отец. Раз или два в году она приезжала ко двору отца.
Доки Ишии в полном смысле слова кишели людьми. Слишком много их толклось в одном месте.
Посреди процессии с приданым Чандра была частью большого целого. Здесь девушка сидела одна. Не то чтобы она боялась. Она — чародей. Притом Чародей Девяти. Но во всем этом ощущалась какая-то необузданная сила. Слишком уж много людей…
Когда наконец появились принц и вор, Чандра не сразу узнала их. Заинтересовавшись суетой вокруг этой пары, девушка целую минуту недоуменно разглядывала их, прежде чем поняла, кто такие этот стройный чужеземец и его огромный наемник.
Дарвиш, с коротко подстриженными волосами и темными бакенбардами, уже не выглядел тем длинноволосым красавцем в пышных дворцовых нарядах, но казался выше ростом и намного крупнее. Одежда из толстого хлопка и простые кожаные доспехи, запятнанные потом, не скрывали хорошо очерченные мускулы, а его грязно-белый солнечный плащ мог быть натянут на шесты вместо палатки. Вид у Дарвиша по-прежнему был как у человека перебравшего, но не такого слабого, как в окружении шелков и подушек. Он совсем не походил на принца.
А вор походил. Он не сделал ни одного лишнего движения. Не смотрел ни налево, ни направо, спрятав лицо в тени накрахмаленного капюшона своего солнечного плаща. Чандра понимала, его осанка — следствие недавних ран: незажившие ожоги ограничивали движения. Но все равно Аарон выглядел так, будто владеет этим городом. Будто он стоит один на вершине горы и ничто не может сбросить его оттуда. Чандра невольно восхитилась. Ее отец был когда-то таким же сильным человеком.
— Вот этот склад, — взмахнул рукой Дарвиш.
В широких рукавах плаща блеснули его защитные браслеты. Принц знал, грешно радоваться, что его город вместе с обитателями в огромной опасности, но ничего не мог с собой поделать. По крайней мере девять дней, а может, и больше, он будет свободен. Свободен от дворца, свободен от интриг. Свободен доказать отцу, что чего-то стоит.
— Где эта девчонка?
— Здесь.
От неожиданности Дарвиш отпрянул назад. Не желая выглядеть смешным перед этой девчонкой, на которой не собирался жениться, он свирепо сдвинул брови и схватился за рукоятку сабли.
Чандра высокомерно улыбнулась. Этим ее не проведешь. И вблизи от Дарвиша по-прежнему несло вином.
— У тебя карие глаза, — сказала девушка, всмотревшись в его лицо. — Хорошая мысль, хотя я могла бы наложить заклятие и посильнее. Это продержится до утра, не дольше. Да и то сомнительно.
— Утром нас здесь уже не будет. — Дарвиш рывком освободил на спине щит, зацепившийся за маленький ранец. — И что останется от хорошей мысли, если ты разболтаешь о ней всему городу?
— Мои слова можешь слышать только ты.
— В следующий раз, о Ужасный Чародей, обойдись и без меня, — ответил принц.
— В следующий раз… — Чандра увидела за его плечом царственно невозмутимого Аарона, покраснела и замолчала.
— Пойду отыщу нам корабль, — произнес вор таким же невыразительным голосом, как его лицо. — Оставайтесь здесь.
Юноша легко влился в толпу, хотя людская круговерть действовала ему на нервы. Если эти двое хотят и дальше спорить, пусть делают это без него. В глубине души Аарон позавидовал их способности говорить то, что они думают, но он презирал пустословие. Их постоянные колкости не служили никакой цели, просто сотрясали воздух.
— Одна Внизу, парень, ты отсчитываешь свои слова как скряга.
Аарон посмотрел с подоконника на старую гранильщицу.
— Разве не ваш поэт сказал, что пустые слова выражают пустой ум, а молчание красноречивее всяких слов?
Старуха фыркнула и погрозила скрюченным пальцем.
— Это не оправдание для того, чтобы никогда не поддерживать разговор.
Боль от смерти Фахарры была сожжена злостью на Херрака. Это из-за него Аарон не смог украсть изумруд для ее гробницы. Неудача по-прежнему мучила юношу, но больше не отягощала каждый вздох. Без Фахарры стены ослабли и стало труднее удерживать пустоту.
— Я не хочу знать их мысли, — пробормотал вор, ловко обходя двух шлюх и истекающего кровью нищего.
Он чувствовал в этом опасность: вдруг их мысли начнут беспокоить его? Вдруг мысли Дарвиша… «Я, наверное, спятил. Почему я не сказал им, чтобы сами искали свой Камень? Почему не остался во дворце, где меня бы спокойно замучили до смерти? Пока Фахарра не умерла, я держал свою жизнь в своих руках. Это все твоя работа, старая леди!»
Из памяти донесся старческий смех, и Аарон позволил себе чуть улыбнуться.
Принц смотрел, как юноша проходит сквозь толпу: легко, словно меч сквозь шелк, несмотря на невысокий рост. «Я мог бы сделать это, — внезапно понял Дарвиш. — Просто идти по докам как нормальный человек». Никто здесь не ждет представления от принца. Никто не донесет об этом представлении лорд- канцлеру. Нет ни стражников за его спиной, ни шпионов в тени, только он, и Аарон, и…
Чандра. Принц посмотрел на девушку. Скрестив руки, она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу на гладком камне брусчатки. Возможно, от чародейки будет помощь. У бедного ребенка свои проблемы, а Дарвиш никогда не умел злиться долго.
— Вон тот корабль, на котором ты приплыла. — Он показал рукой на стройное судно, пришвартованное
