зловещим прародителем и ни о чем ином. Пока мне предоставлено право голоса — говорю: Тенгель Добрый стал предводителем духов, меченных проклятием и избранных в этой борьбе. Вы, пятеро избранных из живущих ныне, оказавшись в огне, обратитесь к Тенгелю, если вам потребуется помощь!
Габриэл не мог оторвать от Тенгеля глаз. Он, конечно, не встречался с ним раньше, но он испытывал необыкновенно теплое доверие к этому величественному человеку. Может быть, несколько устрашающему, как Ульвхедин, собственный покровитель Габриэла, но все же эти двое были не похожи друг на друга. Черты лица Ульвхедина больше напоминали монгольские, лицо же Тенгеля не было столь диким.
Патриарх Людей Льда, выглядевший всего лет на тридцать пять, начал свою речь:
— Основная часть моей жизни вам известна из хроник, поэтому я хотел бы рассказать о другом, о чем вы никогда не слышали.
Тишина в зале, если так можно выразиться, стала еще более уплотненной.
— В книгах говорится, что моя двоюродная сестра, Эльдрид, рассказывала Силье о моем детстве. О том, сколь невоспитанным я был, и как я понравился моему названному братцу, Тенгелю. Однако, я внезапно переменился, словно что-то испугало, ужаснуло меня, и после этого я не захотел, чтобы в жизни появлялись новые, отмеченные проклятием дети. Я попытаюсь рассказать, как все это произошло.
Как и все остальные, Габриэл задержал дыхание.
— Когда я был совсем молодым, в долине Людей Льда одна из зим оказалась голодной, — начал Тенгель Добрый приглушенным голосом, словно вспоминая сейчас об огромном количестве смертей. — Ничего необычного в этом не было, но на этот раз все это оказалось особенно опасным для всей долины и, прежде всего, для нас четверых, отмеченных проклятием. Для Ханны, Гримара, женщины в море и меня самого, потому что с нами никто не хотел иметь ничего общего. Тогда они обратились ко мне с предложением. Это их заставил сделать Тенгель Злой, так сказали они. Они часто встречались с ним, во всяком случае, по их словам. Я с ним никогда не встречался и поэтому даже испытывал зависть. Теперь он пожелал проверить мою лояльность по отношению к нему. То, что они предложили мне совершить было…
Голос его стал совершенно глухим, и ему пришлось сделать паузу. Но никто ничего не сказал.
— Я должен был убить ребенка и… отдать его тело им на растерзание.
По залу пролетел шепоток возмущения.
— В те времена я не испытывал никаких угрызений совести. Или почти никаких. Наследие Тенгеля Злого господствовало во мне. Уже был выбран ребенок, мальчик, которого я должен был заманить в ловушку. Я выполнил это, не думая ни о чем. Я только внимал Тенгелю Злому, был послушен его приказам и, может быть, жаждал, чтобы он наградил меня большой звездой. Это было для меня жизненно важным.
Тенгель замолчал, охваченный воспоминаниями. Габриэл услышал, как Тува тихо прошептала:
— Приятно слышать, что в его душе тоже когда-то была злость! Значит, я не одинока!
Человек на подиуме глубоко вздохнул и продолжал:
— Я заманил мальчика в потайное место, заточил очень остро большой нож, стоял и пробовал его острие у себя в кармане, когда мальчик, ничего не подозревая, сказал: «Посмотри, что я сегодня собрал! Целую пригоршню замерзшей брусники! Я могу поделиться с тобой!»
И он вытащил из кармана свою маленькую ладошку. В ней лежало несколько ягод, единственные съедобные вещи, которые он смог раздобыть за последние дни. Да, ведь животные уже были забиты, а хлеб кончился. Мы еще могли бы питаться рыбой, пойманной в озере, но озеро так замерзло, что нельзя было пробить покрывший его лед. И этими жалкими ягодами мальчик хотел поделиться со мной! Он смотрел на меня своими доверчивыми глазами и ждал моего ответа. Я не знаю, что со мной произошло, но я сел на корточки и отдал ягоды ему, одну за другой я клал их ему в рот. «Почему ты плачешь, Тенгель?» — спросил он. Только тогда я заметил, что плачу, впервые в жизни, и почувствовал такую теплоту внутри, что в груди стало больно. И с этого дня я отошел от Ханны, Гримара и этой женщины… И от Тенгеля Злого! «И дети впредь не должны рождаться отмеченными проклятием, — думал я тогда».
В зале стояла мертвая тишина.
— Но ты не рассказал нам, как тебе удалось превратить своих отмеченных проклятием наследников в добрых по характеру? — сказал Хейке.
— Нет, это случилось позднее. Как вам известно, я встретил Силье…
Он указал рукой в ее сторону, и она, последовав его приглашению, поднялась к нему на подиум. Все встретили ее аплодисментами. Она выглядела скромной, но счастливой, и Габриэлу казалось, что она так мила и приятна, что он с удовольствием познакомился бы с ней. Но между ними лежало четыре столетия.
Тогда он вспомнил, что кто-то говорил ему: время несущественно, возраст также. Но очень-то полагаться на это, пожалуй, не стоит. Он теперь понимал, что так рассуждать неразумно. Время и возраст могут быть непреодолимыми барьерами. Время — жестокий фактор в жизни людей. После такого небольшого философского экскурса он снова стал с интересом следить за происходившим на подиуме.
Тенгель продолжал свой рассказ:
— Встреча с Силье изменила мою точку зрения на рождение детей в роду, и я стал жестко противиться их превращению в злобных марионеток Тенгеля Злого.
— Как? — спросила Виллему.
— Я не мог помешать тому, что они становились мечеными, как предписывал договор, заключенный между Тенгелем Злым и Шамой, поскольку злые силы были очень мощными. Но мне удалось проложить для избранных и меченых проклятием путь обращения в добрых людей. Всех обратить не удалось и, хуже того, многие из них испугались этого. Но я делал все, что было в моих силах.
— Ты совершил великий подвиг! — воскликнул Хейке, который был одним из наиболее пострадавших от ярма проклятия. — Расскажи нам, как ты действовал дальше?
— Силье получила подарок к свадьбе, — сказал Тенгель и посмотрел на нее. — Ты помнишь его?
Она вопросительно посмотрела на него.
— Ту резную шкатулку? Которая оказалась столь важной для нас при отъезде из долины Людей Льда?
— Именно.
Один из демонов быстро спустился вниз к столу, неся что-то в руке. Он поставил на стол шкатулку, потемневшую от старости.
— Это она! — воскликнула восхищенно Силье. — Неужели она все еще существует? Андре ответил:
— Мы хранили ее вместе со всем кладом Людей Льда, но так и не смогли открыть.
— Она не откроется, — сказала Силье. — Тенгель говорил мне, что все, что она содержит, трогать нельзя.
— Вот именно, — подтвердил Тенгель. — Чтобы смягчить воздействие зловещего наследства, мне пришлось прибегнуть к решительным действиям. Тенгель Злой побывал у источника зла и, возможно, многие из вас забыли об этом, в течение тридцати дней и тридцати ночей скрывался в долине Людей Льда, стремясь спрятать сосуд со злой водой и
