винограда овивали стволы, между деревьями пробивался ласковый свет, а внизу, где он полз, рос подлесок. Не такой жесткий и колючий, как на севере, с большими расстояниями между деревьями и с мягкой травой.
У Хейке кончились силы. Он устал, проголодался и замерз, ведь свежий воздух был для него внове. Сейчас воздух не был холодным, и он мог бы к нему привыкнуть, но холод был одним из шокировавших его открытий, которые нахлынули на Хейке в этот невероятный день.
А потом Хейке испытал самое тяжелое потрясение. С отчаянием Хейке обнаружил, что он забыл впопыхах в клетке.
Он ведь был охвачен только одной мыслью: выбраться из клетки, выбраться через проем в стене в неизведанную страну, открывшуюся перед ним.
Он предал своего единственного друга в этом мире. Оставил его в том злом доме, во власти Сёльве! Он забыл самое дорогое, что было у него на этой земле. Свою игрушку, цветок-висельник. Мандрагору!
Когда он понял, чего лишился, то бросился на траву и завыл от горя. Он плакал как никогда раньше, понимая, что никогда, никогда не сможет вернуться.
11
Елена увидела, как Сёльве возвращался домой из деревни.
Она дрожала всем телом, понимая, что поступила плохо по отношению к нему, но зная, что не могла бы поступить по-другому.
И все оказалось напрасно. Маленький пленник не смог выбраться на волю.
Поймет ли Сёльве, что она побывала в его доме?
Нет, она уверена, что не оставила следов. Она закрыла клетку и входную дверь так, что ничего не было заметно, хотя изнутри их теперь можно открыть. Если Сёльве будет, как обычно, погружен в свои мысли, он ничего не заметит. Но если он что-либо заподозрит и начнет искать, то сразу же обнаружит ее хитрость.
Елена была напугана до смерти. Она непрерывно молилась Божьей матери о прощении и помощи.
Как же она теперь сможет встречаться с Сёльве? Она задавала себе этот вопрос и раньше, он не оставлял ее и теперь. Сёльве стал ей так близок всего лишь через несколько дней знакомства… Она совсем растерялась. Если бы только было с кем посоветоваться, поговорить по душам! Даже если попытка спасти мальчика не удалась, ее открытие не даст ей покоя. Ребенок в клетке! Что же ей теперь делать?
Кстати, как она вообще теперь будет жить здесь? А что, если этот мальчик расскажет все отцу?
Отцу? Сёльве — отец этого?..
И все же Елена испытывала чувство сильной жалости к бедному ребенку.
Сёльве подошел к дому. Она не могла разглядеть его дверь через свое маленькое окно, поэтому не увидела, как он отреагировал на ее уловку с замком.
Она была напугана до смерти!
Сёльве действительно шел, погруженный в свои мысли, на что так надеялась Елена. Он не заметил, как открыл первую дверь и оказался внутри.
Разве он не привязывал дверь веревкой?
Его окатил холодный душ. Неужели здесь побывали воры? Он осмотрел дверь. Веревка висела на месте — оборванная. Запор двери был погнут. Все указывало на то, что дверь выдавили изнутри. С большой силой!
Дверь во вторую комнату была закрыта.
Сёльве почувствовал, как на лбу и ладонях выступил пот. Почему в доме так необычно тихо?
Неслышными шагами он приблизился к двери и прислушался. Ничего не было слышно. У него возникло чувство, что он совсем один в доме. Сёльве распахнул дверь — и тяжело выдохнул. Его охватил ужас, пронзивший сердце острой стрелой.
Клетка была открыта. Мальчик исчез!
Ему пришлось прислониться к двери, он едва мог дышать. Потом его охватило бешенство. Страшное, пылающее, рвущее его на части бешенство!
Зарычав, он рухнул на колени и осмотрел засов клетки. Поняв, что и его открыли изнутри, он побелел.
Неужели Хейке мог справиться с этим сам?
Похоже на то.
А он был так уверен в том, что мальчик еще слишком мал и слаб!
Сёльве увидел мандрагору, лежавшую в углу. Он рывком притянул ее к себе, желая избавиться от нее навсегда, затем с криком отдернул руку, пронзенный болью. В этот момент он уже успел вынуть руку из клетки, поэтому мандрагора перелетела через комнату и исчезла в углу.
С Сёльве хватит! Он нашел совок для угольев, подсунул его под мандрагору и вынес ее, как будто это был навоз, затем зашвырнул ее далеко, далеко от дома. Куда она попала, его совершенно не волновало. Вернувшись домой, он опустился на лавку в большой комнате и застыл, дрожа всем телом.
Он должен успокоиться, он должен прекратить панику. Он должен думать…
Мальчик не мог уйти далеко.
Выпустив воздух через нос, он сжал зубы.
Елена!
Мысли в его мозгу заметались в беспорядке. А что, если она помогла парню? Или, быть может, видела его? Что, если она узнала тайну Сёльве? Или еще хуже, укрыла его у себя? И уже проболталась кому-нибудь в деревне?
Что же ему делать, что придумать? Он должен подняться к ней. Немедленно. Попытаться понять, знает ли она. И не прячет ли она мальчика.
А если она знает… Что ж… Елене придется умереть! Иначе она расскажет все людям.
И еще ему надо найти мальчика — не откладывая!
Пока его не нашли другие.
Он несколько раз глубоко и равномерно вздохнул, чтобы успокоиться.
И тут его пронзила другая мысль. Гораздо более приятная.
Мальчик забыл свою мандрагору! Это значит, что теперь Хейке совершенно беззащитен.
Сёльве охватило нетерпение. Он должен успеть найти мандрагору до того, как это сделает Хейке.
Ничего страшного, он может подождать. Как только мальчик выйдет на свет, Сёльве его сразу увидит, а уж кто окажется быстрее, Сёльве не сомневался.
Мандрагора может полежать. Сейчас надо заняться Еленой!
Она видела, как он двинулся в ее направлении. Он шел очень решительно, как будто старался успокоить свои шаги. Понял ли он, что она побывала в его доме?
Он не должен заходить к ней! Она быстро схватила корыто со свежим бельем и двинулась ему навстречу. Ей было заметно, что у него на виске отчетливо бьется жилка. В остальном он казался спокойным и улыбался, но она чувствовала беспокойство в его взгляде.
Елена начала было объяснять, что собиралась пойти к нему с его одеждой, но сразу поняла, что он может неправильно истолковать ее жесты как признание того, что она уже побывала внизу. Поэтому она ничего не сказала и протянула ему вещи с улыбкой, надеясь, что не выдает своего волнения.
