чужеземец.
— А ребенок? — спросил священник женщин, когда они завели Елену в церковь и хорошенько заперли дверь.
— Молодые девушки в сопровождении нескольких мужчин отправились на поиски, — ответила одна женщина, ей приходилось говорить громко, чтобы перекрыть крики Елены. — Но они боятся и не хотят искать к югу от деревни, где скрывается тот злой человек.
— Я понимаю, они делают правильно. Но мне кажется, нам нужно поступить так, как предложил Милан: мы привяжем Елену. Разумеется, не к алтарю. К этому столбу. Господи, как она дерется!
Добрый священник запрыгал на одной ноге, схватившись одной рукой за локоть другой. Елене удалось попасть в самую больную точку.
В конце концов им удалось привязать ее к колонне, при этом они укрыли ее с головой, чтобы приглушить крики. Елена смотрела на них дикими глазами и пыталась головой сбросить с себя одеяло. Она старалась разорвать ремни, которыми ее связали, но ремни были крепкими. Они были крепче, чем та сила, которую вложил в нее Сёльве, делая ее рабыней своих желаний. Сила его воли была ужасающей, она была смертельно опасной, так он хотел отомстить Милану.
Святой отец неистово читал все молитвы, отпугивающие дьявола, какие он только мог вспомнить, раньше он никогда не попадал в подобную переделку, а женщины пели «Отче наш» искреннее, чем когда-либо.
Глаза Елены, просвечивавшие сквозь шаль старухи Анны, были исполнены отчаяния.
Сёльве вновь вышел на горную дорогу, ведущую из Планины в Адельсберг.
Он ничего не понимал. Елена уже давно должна была появиться здесь. Никогда еще он не тратил так много сил, чтобы добиться своего. Она должна была бегом прибежать, радуясь, что может прийти к нему.
Она должна была стать его собственностью. А затем… затем он бы подверг ее насмешкам, издевательствам, он уничтожил бы ее столь основательно, что тому мужлану достались бы развалины, бывшие когда-то человеком. Сёльве напряженно смотрел на изгиб дороги между деревьями. Почему она не идет?
Он не знал, что сейчас выглядит ужасно. Его путешествие накануне, разумеется, изрядно потрепало одежду, но это было не самое страшное. Изменились его лицо и осанка. Его внешность приобрела сейчас неприятный, отталкивающий вид. Ненависть к людям, равнодушие ко всему. Вульгарность, которая была характерной чертой многих проклятых из рода Людей Льда, теперь проступила отчетливо. А за последний день он к тому же заметно постарел. Из красавца, вызывавшего зависть и любовь женщин, Сёльве превратился в поношенного бродягу, уже пережившего свои лучшие дни.
Сёльве Линд из рода Людей Льда достиг дна. В нем не осталось никаких признаков человека.
Его раздирало раздражение. Почему, почему не пришла эта проклятая девчонка? У него нет больше времени, он должен добраться до Адельсберга как можно быстрее, чтобы добыть там все необходимое для поездки в Венецию.
К своей новой жизни!
Однако его ненависть к тому юному наглецу, который избил его почти до смерти, к Елене и ко всей этой проклятой Планине была столь сильной, что он не мог уйти, не отомстив.
Никто не смеет так обращаться с Сёльве!
Малыш Хейке, которого отец уже успел совершенно забыть, на самом деле чувствовал себя не так уж плохо. У него были теплые одежды, волочившиеся по земле, у него был кусок хлеба, до сих пор никто из диких зверей не заинтересовался им, хотя он уже видел, как вокруг бегало животное, похожее на собаку, и еще одно, которого он никогда раньше не видел.
Впрочем, Хейке в своей жизни вообще видел очень мало.
Еще он видел доброго, очень большого человека, одетого во все черное.
Сначала Хейке его немного боялся, потому что он был такой большой и черный, а еще потому, что он появлялся и исчезал, когда хотел. Но он никогда ничего не делал Хейке. И ничего не говорил. Просто стоял рядом, хотя и не очень близко, отгоняя зверей, а однажды и Сёльве, потом снова исчезал, и Хейке ничего не мог понять.
Но этот большой человек не был его другом. Хейке по-прежнему чувствовал себя одиноким. Он думал о том, сколько еще ему предстоит пробыть в этом лесу. Здесь было не так уж весело. Он вспоминал добрую женщину с мягким голосом, которая открыла его клетку. Хейке очень хотелось вновь услышать ее мягкий голос. И снова оказаться рядом с ней.
Вряд ли это у него получится.
Инстинктивно он двигался по направлению к теплому солнцу, к югу. По пути в Адельсберг он увидел много странных вещей в природе, окружавшей его. Разумеется, он не знал, как называется деревня, к которой вел его этот тернистый путь.
Теперь он мог ходить гораздо лучше. Поначалу он держался за ветки, чтобы не упасть. У него не всегда получалось, но было чувство, что когда-то он уже умел ходить, ведь он знал, что нужно делать. Суставы все еще не повиновались ему полностью, и когда становилось совсем трудно, он вновь передвигался на руках и коленках.
Однажды он по привычке помочился под себя. Хейке тут же обнаружил, как неприятно ходить в мокрых штанах. Они быстро высохли, но таким образом Хейке быстро понял, что такое чистота. Ему было уже пять лет и он был отнюдь не глуп. Его мозг просто спал, пока он сидел в клетке.
Не понимая этого сам, Хейке проявил первые признаки человеческого достоинства.
Он много раз плакал от одиночества и бессилия, не понимая, что происходит вокруг него. Перед ним открылась вся жизнь. Но никто ведь не учил его, как жить.
Люди, искавшие Хейке, не могли поверить, что малыш ушел так далеко. Елена хорошенько описала его, сказав, что он не умеет ходить и что им не следует пугаться его страшной внешности. То короткое время, которое она провела с ним, он шипел и плевался в ее сторону, но у нее не возникло чувство, что он того же характера, что и его злой отец. Она увидела одинокого и растерянного ребенка, который просто хотел защититься от неизвестного существа, представшего вдруг перед ним. Она попросила их обращаться с ним поласковее.
Никто из них не думал всерьез, что мальчик все еще жив. Ночной холод был слишком силен для человека, никогда раньше не бывавшего в лесу. И раньше в деревне пропадали дети. Их всегда настигали дикие звери, которых было много в окрестных лесах, если их не удавалось найти до наступления ночи.
И все же они продолжали искать, потому что очень хотели, чтобы несчастное дитя испытало хоть какое-то счастье в своей короткой жизни.
Они искали вокруг дома Елены. К югу, как им казалось, искать бессмысленно. А что он мог добраться до Адельсберга… это было невозможно. Маленький мальчик просто не мог дойти дотуда!
Но Хейке добрался именно туда. Он научился ходить. Хватался за ствол дерева, выбирал следующее и перекидывал тело к нему. Ногам было трудно успеть за телом. Они все время занимали положение, в котором он сидел в течение всего последнего года. Шею ему удалось-таки распрямить, но суставы колен и бедер по-прежнему болели, а позвоночник ныл от непривычной нагрузки.
Баланс, разумеется, держать было тоже очень трудно.
Вдруг Хейке столкнулся с чем-то необъяснимым. Чудо природы, которого он не мог
