Но пока Сюзанна наблюдала за Натаном, стоящим со склоненной головой и опущенными плечами, ее жалость к себе улетучилась без следа. Он выглядел печальным и беспомощным. Он до сих пор боролся с любовью к Джудит, и Сюзанна всей душой попыталась понять его. В каком-то смысле его страдания были ей знакомы. Но она не переставала спрашивать себя, сумеет ли он когда-нибудь избавиться от прежних чувств и угрызений совести. Эта мысль раздражала ее.
Испытывая неловкость от собственного любопытства, она повернулась, собравшись уйти, но под ногой хрустнула ветка.
– Что тебе надо?
Развернувшись, она увидела, что Натан стоит, расставив ноги и подбоченившись, с лицом мрачнее грозовой тучи.
Гнев Сюзанны отчасти утих при виде его угрюмости.
– Ничего. Я увидела тебя здесь, и…
– И что же? – В его голосе прозвучала угроза.
– И я… захотела увидеть, где похоронена она… то есть твоя жена. – Она с трудом сглотнула, видя муку в его глазах. – Натан, мне так жаль…
Двумя широкими шагами он преодолел разделяющее их расстояние и опустил ладони на плечи Сюзанне.
– Я хотел бы возненавидеть тебя. – Его хриплый шепот заставил Сюзанну вздрогнуть, опаляя ее сердце.
Она уставилась в изнуренные мукой глаза, и остатки ее гнева рассеялись, как дым на ветру.
– Натан, я…
Он прижался к ее губам в грубом, злом и страстном поцелуе. Удерживая ее голову одной рукой, он продлевал поцелуй, впитывая вкус ее губ, лаская другой ладонью ее спину и ягодицы. Он крепко прижал ее к себе, и она ощутила твердую выпуклость под грубой тканью джинсов. Несмотря на собственное желание, Сюзанне стало неловко, что такие чувства вспыхнули у нее здесь, рядом с могилой жены Натана.
– Натан, только не здесь! Я…
Он подхватил ее и прижал к себе пылающим холмиком, прячущимся в складках панталон. Он задвигался, и властная сила желания заставила Сюзанну задрожать. И вместе с тем она понимала: им движет досада, гнев и боль, но только не любовь.
Судорожно дыша, он оторвался от ее губ.
– Я хочу раздеть тебя, бросить на траву и овладеть тобой немедленно. – Он вновь смял ее губы поцелуем, проводя по их влажной изнанке кончиком языка. Она приоткрыла рот, чтобы приказать ему остановиться, но губы Натана стали требовательными и настойчивыми, и вопреки своим чувствам Сюзанна ответила на его поцелуй.
Наконец она отстранилась, чтобы перевести дыхание.
– Нет, Натан! Не… – Она задохнулась, когда рука Натана нашла ее грудь и грубо сжала. С хриплым стоном он рванул лиф ее платья – так, что отлетели пуговицы. От прикосновения его пальцев пылающая дорожка протянулась вниз, от ее соска к слиянию бедер. Он спустил платье и нижнюю рубашку с ее плеч, обнажая грудь. Слегка отстранившись, окинул ее взглядом, не переставая дразнить большим пальцем набухший сосок.
– Ты прекрасна… – хрипло прошептал он, – чертовски прекрасна…
Наклонившись, он вобрал сосок в рот и обвел его языком, а затем со стоном поднял голову и взглянул в глаза Сюзанне, прикрыв веки от нестерпимого желания. Подняв ее юбки, он провел ладонями по ягодицам и приподнял Сюзанну над землей так, что она ощутила всю мощь его копья. Она прижалась к нему, чувствуя, как слезы стекают по щекам на губы. Она с трудом заставляла себя помнить, где они находятся, но стыд и неловкость тонули в волнах совсем других чувств.
Он опустился на колени, притянул Сюзанну к себе и положил ее ноги на свою талию.
Она погружалась все глубже в пучину волнующих ощущений. Но зерно сомнения зрело в потоке желания, и Сюзанна оттолкнула Натана, борясь с непреодолимым желанием, средоточие которого находилось между ее ног, в месте, жаждущем почувствовать его твердость и величину. Натан был зол, и Сюзанна знала это. Она понимала: он тоже боролся со своим желанием.
– Господи, Натан, – повторяла она, отталкивая его. – Я все понимаю, правда, но не здесь, не так!..
Она с трудом удерживалась на краю пропасти, как и Натан.
Он издал прерывистый, полный боли стон.
– Все… хорошо, дорогой. – Она понимала его чувства, ибо испытывала их сама. Но идти по опасному пути было нельзя. Они должны остановиться. Иначе Натану грозили еще более мучительные угрызения совести. – Не надо, Натан, прошу тебя, – умоляла она, – ты ведь сам этого не хочешь. Не надо так… и здесь…
Он вздрогнул, и желание мгновенно померкло в его глазах. Он застыл и оттолкнул ее, повалив на землю.
– Убирайся прочь, – с отвращением процедил он.
Одной рукой Сюзанна сжала на груди лиф платья, другой вытерла лицо, мокрое от слез.
– Натан, послушай, я все понимаю…
– Я сказал, убирайся. – Он оглядел ее с презрением и злобой. – Только шлюха способна соблазнить мужчину на могиле его жены?
Все остатки ее желания улетучились, и их место занял гнев.
