Он обещал ей, что вернется, наклонившись с седла, и она с полным равнодушием смотрела на его удаляющуюся фигуру.
Хетта не сводила глаз с тикавших в углу старых часов, а когда Упа неожиданно уехал верхом осматривать причиненный полям ночной бурей убыток, она положила в миску овсянки, завернула хлеб и мясо в салфетку и отправилась в сарай. У дверей его ее на мгновение оставила решимость, но она знала, что должна увидеть Алекса, если он был еще там – а что-то подсказывало ей, что он действительно остался…
Следы ночного нашествия сразу бросались в глаза. Сено, лежавшее прежде аккуратными стожками, теперь устилало пол ровным и толстым слоем. Его нужно было сгрести вилами в большой стог, иначе не останется места для хранения сахарного тростника и свеклы.
Сверху раздался какой-то шум. Она подняла голову. Прямо перед ней, спрыгнув с перекладины, очутился темноволосый британский офицер. Он отряхивался от сена и ухмылялся.
– Я встревожился вчера, когда услышал топот конских ног, – сказал он. – Честно сказать, я подумал, что это ты позвала их.
Он покосился на миску.
– Пахнет вкусно, – отметил он. – Или, может быть, это не мне?
Она не обратила внимания на его последнюю реплику. За ним сверху спрыгнул Алекс. Даже в темном сарае Хетта смогла понять, по его глазам, что он чувствует. Выражение его лица всегда выдавало его—и радость, и горе мгновенно отражались на нем, и сейчас Хетта вновь в этом убеждалась. В его глазах она читала немой вопрос, и упрек, и прощение одновременно. Его встревожило и взволновало то, невольным свидетелем чего он стал прошлой ночью.
– У вас мало времени, – выдавила она. – Ешьте. Я вернусь через десять минут, мне нужно дать указания слугам.
Она повернулась и пошла к двери. Это было бегство, и Хетта сама это понимала. Она знала, что Алекс смотрит ей вслед, в то время как тот, другой, уже уселся перед миской.
Он тут же догнал ее и встал на пути. Алекс знал, что тут они не видны ни со двора, ни из глубины сарая. От его спутника их загораживала большая куча сена, лежавшая на полу.
Он метнул в нее яростный взгляд.
– Что он значит для тебя? – начал он взволнованно. – Он, что, имел право… Чего ты ожидала от меня? – И он, схватив ее за руки, начал трясти. Он был так взбешен, что ей стало страшно.
– Ты представляешь, каково было мне оттуда все это наблюдать? Я ведь не знаю… – он не находил слов, – я ведь не знаю, может быть, он—твой жених? Да? – И он снова дернул ее за руки.
Она молчала. Тогда он отпустил ее. Его руки безвольно упали по бокам.
– Ясно, – протянул он. – Значит, ты приехала в Ландердорп, потому что он тебя послал туда.
Его голос стал чужим и глухим.
– Почему же он тогда не убил меня? – сказал он так же глухо. – Это ведь было так просто, так легко тогда сделать…
Она бросилась ему на грудь и, пригнув его голову к своей, поцелуем в губы заставила его умолкнуть. Она хотела поддаться его силе, подчиниться его гневу, забыть обо всем в его объятьях. Скоро он уедет навсегда, и потому нужно заставить его поверить ей.
Она гладила его по плечам, по густым нестриженным волосам, ждала наказания. Он притянул ее к себе, и она в блаженной истоме выгнулась, чувствуя себя одним целым с ним.
Он подчинился ее порыву, стараясь забыть про свою вчерашнюю беспомощность, а она колотила его по могучей спине кулаками, вымещая все свое бешенство, всю свою обиду.
Вскоре ее внезапный гнев утих. Она поддалась его ласке, опьяненная поцелуями, она сама гибкими пальцами прикасалась к его лицу, телу. Он нежно называл ее по имени, перемежая это с быстрыми поцелуями, которыми он покрывал ее лицо и шею, а потом заключил ее в крепкие объятия.
– Я люблю тебя, – прошептала она. – С того самого дня, как тебя увидела.
Он прижался лицом к ее плечу, перебирая черные пряди ее волос.
– Прошлой ночью… – прошептал он, – о, я уже хотел спрыгнуть и встать между вами. Но он заговорил о женитьбе, и я остановился.
Он поднял голову, и Хетта увидела в его глазах боль.
– Почему же ты не говорила мне о нем? Теперь, когда все прояснилось, она могла ответить ему спокойно.
– Ты же должен жениться на мисс Берли. Он глубоко вздохнул.
– С этим покончено, – медленно ответил он. – Она вернулась в Англию.
Она была потрясена тем, что услышала. Он это сделал из-за нее – она была уверена в этом.
– А этот человек… – продолжал Алекс. – Он про нас знает?
Она покачала головой.
– Если бы он узнал, – ответила Хетта, – он бы тебя убил тогда.
– А тебе придется выйти за него? – спросил Алекс. Она снова покачала головой.
– Нет… – ответила она. – Он изменился… А я люблю тебя.
Он быстро поцеловал ее, и теперь уже другой гнев, обращенный не на Хетту, зазвучал в его
