Великосветский прием

– Ах ты гад!.. – Марчек вскочил и ринулся вперед с поднятыми кулаками. Трое профсоюзных деятелей с трудом водворили его на место.

– Я покидаю вас, джентльмены, чтобы вы могли обдумать мое предложение, – объявил Ричард. – Дорога до дому займет у меня, ну, скажем, двадцать минут. Надеюсь, что, войдя домой, я услышу телефонный звонок и узнаю о вашем решении уладить дело добром. Никаких забастовок и компромиссы по двум пунктам из четырех, как было здесь предложено. Полный текст соглашения должен быть подготовлен до конца текущей недели. Ратификация – непосредственно после голосования на местах.

– Это слишком жесткие условия, Кокс, – начал Робби Фрейзер.

– Не думаю. Вслед за Артуром Грином ко мне уже выстроилась очередь: в Гонконге – Дэвид Квон, у нас в Чикаго – Джеймс Прицкер. Можете проверить. Доброй ночи, джентльмены.

В такси Ричард откинулся на спинку сиденья, ощущая безмерную усталость. Если ему не удастся поспать, он просто свалится с ног. Похоже на то, что он отстоял свои отели – почти все. Но сейчас это казалось слабым утешением.

* * *

– Что? Ti rompo il culo, — выругался Сэм Провенцо. Он смотрел на нежданного гостя с неподдельным изумлением и ужасом. – Быть этого не может.

– Говорю тебе, это так. Твой сын выкрал мальчишку Кокса.

Мо Бернстайн говорил негромко, но значительно. Он прилетел из Палм-Бич в Чикаго, что само по себе не предвещало ничего хорошего, поскольку Мо терпеть не мог отлучаться из дому, а тем более летать самолетом.

– Кокс – мой друг, – заявил он. – Неловко, сам понимаешь.

Они сидели в кабинете Сэма. Перед ними стояло большое блюдо с копченостями и охлажденное итальянское вино. Сэм сглотнул желчь. Черт, когда же это кончится? Он не мог ни есть, ни спать с того дня, как прилюдно залепил Нико пощечину.

Почему Нико пошел на это? Ответ ясен: он хотел расквитаться. Это был плевок в лицо Сэму, удар по его авторитету.

Бернстайн не сводил с Сэма холодных рыбьих глаз.

– Сэм, ты распустил своего сына.

Это было страшное обвинение. Сэм хотел что-то возразить, но передумал и закрыл рот.

– Но я прилетел в Чикаго не для того, чтобы молоть языком, – продолжал Бернстайн. – Если мальчик и его нянька-англичанка не вернутся домой целыми и невредимыми в течение суток, то за это ответишь ты лично. Capisce?

Сэм побагровел и почувствовал боль под ложечкой.

– Capisce? – требовательно повторил Мо.

– Ясно, – тяжело дыша, ответил Сэм. – Я прослежу.

Как только Мо ушел, Сэм подсел к телефону, чтобы созвать семейный совет. Только сыновей.

Через пятнадцать минут они уже были у него. Джо примчался из спортзала «Энергия», прямо в чем был – в трусах и майке. Марко и Ленни приехали в деловых костюмах. Всех троих сопровождали телохранители.

Каждый физически ощущал отсутствие Нико. Марко сердито хмурился, постукивая пальцами по столу. Несмотря на постоянные перепалки, он всегда был ближе всех к младшему брату.

– А ну прекрати! – гаркнул Сэм. – Что за манера по столу барабанить?

Марко встрепенулся.

Сэм жестом приказал телохранителям убраться за дверь. Потом он повернул ключ и включил на полную громкость видео: «Рэмбо: Первая кровь, часть 2».

– Дело вот какое, – обратился он к сыновьям, когда удостоверился, что их разговор нельзя подслушать.

Боль под ложечкой утихла, уступив место злости и досаде. Сэм быстро рассказал им о визите Бернстайна, повторив их беседу слово в слово. Когда он окончил свой рассказ, воцарилось молчание, но потом все сыновья загалдели наперебой.

– Вот засранец! – кричал Джо. – Ему не место в семье. Делает, что хочет, вечно сам по себе.

– Я же говорил, – твердил Марко, – я же вам говорил, что на него нельзя положиться. Он опасен. Как можно пойти на такое дело без ведома семьи? Сумасшедший. Что на него нашло? Прямо не верится.

– Могу вам сказать, что на него нашло, – сказал Джо. – Он хочет быть главным. Хочет быть большой шишкой, питеrо ипо. Как бы он не вздумал свернуть тебе шею, – добавил он, обращаясь к Сэму.

– Люди поговаривают, – прошептал Джо, – будто у нашего Нико случаются припадки. Он не в себе! Представляете? Ходят слухи, что он убивает каждого, кто об этом знает.

– Вранье, – проскрипел Сэм. – Никаких припадков у него не бывает. Кто распускает такие слухи, тому надо вырвать язык. Назови мне имена; я сам разберусь. – Он прочистил горло. – А покамест у нас есть заботы поважнее.

Сэм буравил сыновей покрасневшими свирепыми глазами.

– Выбирать не приходится. У меня сердце кровью обливается, но ничего не поделаешь. Придется нам сделать два дела. Во-первых, освободить мальчишку, иначе Бернстайн с нас шкуру спустит. И во-вторых... как это ни прискорбно...

– Нет! – воскликнул Марко.