В это время зажужжал селектор.
– Ой, не надо! – взмолилась Александра.
– Прости, Лекси, я быстро.
Из динамика донесся женский голос:
– Ричард? Это ты, дорогой? До тебя невозможно дозвониться! Секретарша все время твердит, что ты на совещании.
– Катрина! Как тебе понравился Иерусалим? – Приветливый тон Ричарда был для Александры ударом в самое сердце.
– Жара, сушь и неотразимые мужчины. Но ты все равно лучше, мой милый. А съемки с самого начала не заладились. Меня заставили забраться на эту идиотскую стену, я свалилась и растянула ногу.
– Серьезная травма?
– Ничего страшного, наложили тугую повязку и все. Когда же мы с тобой увидимся? Я успела соскучиться!
Александра поневоле слушала их разговор. Она догадалась, что это и есть знаменитая манекенщица, чья фотография не сходила с обложек дорогих журналов. Недавно она произвела сенсацию, продемонстрировав новую коллекцию купальников для эксклюзивного выпуска «Спортс иллюстрейтед». Высокий рост и экзотическая внешность Катрины делали ее похожей на восточную принцессу.
– У меня было очень много дел, – сказал Ричард, виновато взглянув на Александру.
– Ах, Ричи, – мурлыкала Катрина, – вечно у тебя дела, противный мальчишка. Я сейчас в Нью-Йорке. Почему бы тебе не прилететь сюда на выходные? Мы с тобой опять залезем в ванну, как в прошлый раз, помнишь?
Ричард покраснел до корней волос. Александра больше не могла этого выносить.
– Прошу прощения... Не буду мешать вашей интимной беседе, – сказала она, не потрудившись понизить голос.
Манекенщица услышала эти слова.
– Ричи, ты не один? Кто там у тебя, секретарша?
– Нет, это знакомая. Знаешь, Катрина...
Александра не желала дальше слушать их воркование.
Она вышла из кабинета, стукнув дверью громче, чем следовало, и прислонилась к стене, чтобы перевести дыхание.
Какая гадость. Ричард встречается с Катриной. Его предательство словно каленым железом обожгло Александру.
Проходя через приемную мимо секретарши и утопая в мягком ковре, она убеждала себя, что Ричард волен поступать, как ему вздумается: его не связывали никакие обязательства.
Надо трезво смотреть на вещи. Поездка в Монтану была лишь мимолетным эпизодом. Теперь жизнь вернулась в обычное русло. Для самоутверждения ему нужны были красивые женщины.
Александра почти бежала к лифту, с болью сознавая, что Ричард не бросился за ней следом.
Когда лифт остановился на первом этаже, Александра достала носовой платок и вытерла глаза, потом вздернула подбородок и шагнула в бесшумно открывшиеся двери.
– Мисс Александра! – шепотом позвала горничная, прикрывая рукой трубку. – Это опять мистер Кокс.
– Я же ясно сказала, Элси: если он позвонит, не зови меня.
– Но у него такой грустный голос.
– Мне до этого нет дела. Я не желаю с ним разговаривать, – резко оборвала Александра, взяла из рук горничной трубку и положила на рычаг.
Девушка обиженно надула губы.
– Ой, Элси, извини, – досадуя на себя, сказала Александра. – Просто у меня отвратительное настроение.
– Он все время шлет вам цветы, – увещевала горничная. – Столько букетов, я со счета сбилась. И все розовые, ваши любимые.
– Отправь их в дом престарелых или еще куда-нибудь. И себе возьми, сколько захочешь. Чтобы в доме ничто о нем не напоминало. Больше я не буду повторять.
После звонка Катрины прошло пять дней. Александра пыталась забыться. Но даже работая по восемнадцать часов в сутки, она постоянно возвращалась мыслями к Ричарду. Ее преследовали воспоминания о его улыбке, о поцелуях, о страстных ласках. Неужели ей так и не суждено его забыть?
В тот вечер Александра должна была присутствовать на благотворительном балу, который Демократическая партия устраивала для сбора средств в фонд избирательной кампании Дерека Уинтропа. Она рассеянно перебирала наряды, развешанные в стенном шкафу. Александра совсем недавно купила вечернее платье от Мэри Мак-Фэдден, открытое, без бретелек, нежно-голубого цвета. Юбка была отделана гофрировкой (непременный атрибут стиля Мэри Мак-Фэдден), а лиф расшит затейливыми бисерными узорами.
Александра вынула платье из шкафа и разложила на кровати. Поскольку отделка выглядела весьма броской, украшения следовало подбирать с чувством меры. Возможно, подошло бы жемчужное ожерелье с бриллиантами, доставшееся ей от матери...
