Он поймал ее, прежде чем она успела добежать до двери, рывком развернул к себе так, что ее груди уперлись ему в грудь. Она боролась. Она кричала. Ногтями царапала ему лицо. Разозлившись, он схватил ее за запястье и вывернул руку назад.
– Ублюдок! Сын потаскушки, торгующей своим телом! Мерзкий гнусный червяк!
Носком ботинка она ударила его в голень, и он взвыл от боли, однако не выпустил ее. Она боролась с ним, как разъяренная тигрица, – царапалась, кусалась, ее разметавшиеся волосы закрыли лицо.
– Будь проклята, ведьма! – закричал он, с силой отталкивая от себя Марию, когда она ногтями впилась ему в щеку.
Хрупкое женское тело ударилось о стену, но, не обращая внимания на боль, она вскочила и побежала к столу, где рядом с вилкой и кубком нетронутого вина лежал нож.
Громко ругаясь, Инголз вырвал у нее нож и, обхватив согнутой в локте рукой ее белую тонкую шею, прижал к себе. Мария вырывалась. Ее тошнило от того, что ее ягодицы были прижаты к его паху.
– По всему, – прохрипел он ей в затылок, – ты должна быть тихой, милой молодой девицей. А тебе, как я понимаю, преподали на пиратском судне хорошие уроки: ругаться и защищаться, как мужчина. Уверен, что твой… учитель будет тобой доволен. Жаль, что он мало пробудет в этом мире, чтобы полюбоваться на плоды своего воспитания.
Мария пришла в бешенство. Давление на ее горло усилилось. Красные круги застилали ей глаза, но она продолжала отчаянно отбиваться. Инголз слегка ослабил давление, давая ей возможность откашляться.
– Скажи мне, красотка, чему еще он научил тебя?
Мария локтем ударила его между ног. На этот раз он только рассмеялся и небрежно отбросил ее от себя с видом человека, которому надоели все эти игры.
– Ах, мисс Холлет, какой же дикий у вас темперамент. Наверняка вы переняли его от… как они его там называют? Ах да, свободный принц. – От его холодного смеха у Марии пошел мороз по коже. – Однако мне жаль, что такой темперамент зря пропадает. Его бы использовать для более приятных целей.
– Я требую, говорите же, что вы с ним сделали?!
– Моя дорогая леди, зачем утруждать себя подобными мыслями? К концу недели он станет кормом для чаек. И то если мы позволим ему прожить так долго.
– Он должен предстать перед судом! Никто не может быть приговорен и казнен без решения суда!
Он снова рассмеялся неприятным, визгливым смехом.
– Позвольте вас поправить, мисс Холлет. Люди короля имеют право поступать, как им заблагорассудится, когда дело касается пиратов. Они самые худшие из преступников. Убийцы, воры, безбожные негодяи – все это у них в крови. Отбросы общества, паразиты на теле человечества. Устроить для них суд – значит оказать любезность. Мы можем поступать с ними, как только пожелаем. Будь моя воля, я бы повесил вашего капитана прямо на месте, как мы часто поступаем с теми, кого считаем особо… бесчестными людьми.
Губы Марии побелели.
– Не беспокойтесь, мисс Холлет, я этого не сделаю. У меня есть другая идея. Устроить показательную казнь на суше куда лучше, как вы считаете? В назидание тем негодяям, которые остались жить, таким как Уильямс, Тич, Лебус. – Инголз взял свой кубок, посмотрел на свет и выпил вино медленно и с удовольствием. – Видите ли, мисс Холлет, мы оставляем тело на виселице до тех пор, пока оно не разложится, и каждый проплывающий мимо пират увидит его, что служит им хорошим уроком.
– Замолчите! – закричала Мария, затыкая уши.
Его желтовато-коричневые глаза были холодными и злыми, как у змеи.
– Вас огорчает такая перспектива, мисс Холлет? Напрасно. Вы тогда сможете навещать своего принца сколько угодно. – Увидев ужас в глазах Марии, Инголз разразился злорадным смехом.
Мария отвернулась. Ее взгляд блуждал по комнате, стараясь прогнать кошмарное видение, вызванное его словами.
– Не пытайтесь что-то придумать, мисс Холлет. Уверяю вас – ничто не может спасти его шкуру. Кроме того, я не спущу с вас глаз. Вы будете сидеть взаперти, возможно, за исключением дня казни, когда вы лично будете сопровождать меня.
– Что?!
– Да вы просто обязаны присутствовать. Мы не можем допустить, чтобы ваш любовник покинул этот свет, не бросив прощального взгляда на свою любимую леди. Ему будет приятно видеть вас, особенно в моем сопровождении. Мы окажем ему честь. Только представьте себе, как легко ему будет умирать, зная, что вы в надежных руках.
– Никогда! – закричала Мария, хватаясь за вилку. – Я никогда не соглашусь на это, вам понятно? Никогда! Чтоб вам сгореть в аду, Инголз! Я ни за что на свете не допущу, чтобы Сэм сошел в могилу, думая, что я предала нашу любовь!
В Инголза полетела вилка, но тот увернулся, и она пролетела в дюйме от его уха. Капитан перехватил руку Марии, когда она собиралась ударить его по лицу, и так выкрутил ее, что Мария взвыла от боли.
– А сейчас послушай меня, гадюка, – прошипел он. – Нравится тебе это или нет…
Стук в дверь прервал его.
– Войдите, черт возьми!
Вошел слуга.
– Капитан Инголз?..
– Что еще?
