Нил взял назад свою шляпу и прижал к груди, как бы защищаясь. Он пришел сегодня сюда, поддавшись порыву. Он недолюбливал свою сестру, ненавидел Боумонта Ремингтона за то, что тот обыграл его, и искал способ, как ему отомстить, но тут происходило что-то непонятное. Он еще не знал, что именно, но определенно нечто странное. Оба они были слишком ласковы с ним, а любого, кто проявлял к нему доброту, Нил начинал подозревать. Сейчас ему нужно было вернуться к себе домой, немного поспать, а потом, когда он отдохнет и соберется с мыслями, обдумает все увиденное и услышанное тут.
– Вы случайно не приглашены на бал к лорду Корнуоллису в этот четверг? Там будут только избранные.
– Увы, нет! – признался Бью, покровительственным жестом обнимая Розалинду за плечи. – У нас нет таких связей, как у тебя. Пока мы не обосновались как следует, нам придется довольствоваться теми приглашениями, какие свет нам милостиво посылает.
Розалинда прижалась к мужу, положив руку ему на грудь, и подыграла ему.
– Бью! У меня есть блестящая идея! Нам нужно самим устроить бал, чтобы представиться обществу. У меня есть несколько старых подруг, они будут в сезон в Лондоне со своими мужьями. Ах, какая чудесная идея!
Нил оглядел гостиную.
– Чудесная, Розалинда? – спросил он, язвительно улыбаясь. – Брак на тебя подействовал. Помню, как ты подавляла меня своим здравым смыслом. Где же ты будешь принимать визитеров, сестра моя? В кабинете своего мужа?
Как по волшебству, после этого вопроса у них за спиной поднялась суматоха, Риггз с лицом, раскрасневшимся от восторга, появился из задней части особняка, за ним шел Жюль Фордхэм.
– Мистер Ремингтон! – воскликнул Жюль, указывая пальцем на Бью, как будто тот сам не знал, кто он такой. – Я обещал вашей жене небольшое чудо, и я его совершил! Подводы уже у входа, нагружены доверху, там целый склад сокровищ, которые я заказал для декорирования вашего очаровательного дома. Разрешите мне, пожалуйста, воспользоваться парадным входом, чтобы внести все.
Розалинда захлопала в ладоши, мгновенно сменив роль заговорщика на роль молодой хозяйки дома, обеспокоенной тем, как бы новую мебель не повредили никоим образом, внося ее в помещение.
– Конечно, мистер Фордхэм! – воскликнула она, кивком головы позволяя Риггзу распахнуть двойную дверь. – Бью, Нил, отойдите, дайте рабочим место для маневра.
Бью отошел к стене прихожей, призывая Нила последовать его примеру.
– Вот такая она, моя Рози, – сказал он, сияя, и моментально забыв о том, что предполагалось показать – в доме хозяин он. – Для нее привычное дело, отдавать приказы, чтоб ты знал. Отойди, старик, не то она тебя затопчет, так ей не терпится заняться своими новыми приобретениями.
Нил нахмурился, немедленно воспользовавшись промашкой Бью.
– Не могу поверить, чтобы ты позволил ей командовать тобой.
Бью сразу осознал свою ошибку и понял, как можно обратить ее себе на пользу. Он подмигнул Уинзлоу, шутливо подтолкнул его локтем в бок.
– Умный человек уступает жене в мелочах, понимаешь. Они же, как дети, эти женщины. Погладь их по шерстке, уступи в мелочах, но дергай за уздцы в важных делах, как только заметишь, что они закусили удила. Но мне ведь не нужно тебе это рассказывать, брат, правда? Ты ведь человек светский.
– Конечно, конечно, – рассеянно ответил Нил, однако отступил еще, пропуская четверых крепких грузчиков, втаскивающих огромный скатанный в рулон персидский ковер в гостиную.
Нил Уинзлоу, наблюдая парад ковров и диванчиков, журнальных столиков и зеркал в резных рамах, пытаясь понять, как можно называть мелочью, когда целое состояние тратится на приобретение такой обстановки, и почему рассказ Розалинды о ее любительских раскопках в церкви св. Леонарда можно считать чрезвычайно важным делом. И потом, подумал он, после того как распрощался со своим шурином и выскользнул в вымощенный плиткой коридор, прежде чем туда вошли рабочие, втаскивая пристенный столик в стиле Адама, нельзя забывать еще и об этом Мерлине – Уодроу Фитцклере. Ему нужно убедиться, что сестра и ее муж получили много приглашений, потому что ему не хотелось, чтобы выглядело так, будто он жаждет быть в их обществе. Сейчас он хотел бы довольствоваться тем, чтобы оставаться в стороне и внимательно наблюдать, как они будут приняты в обществе. Тогда вскоре он и получит ответы на свои вопросы. А уж потом он отомстит им: он намеренно столкнул их, а они осмелились обратить себе на пользу его злую выходку и стать счастливыми.
Глава 15
Следующие три недели Розалинда пребывала в таком хорошем настроении, как никогда раньше. Ее дни были заполнены прогулками в экипаже и визитами к старым подругам, посещениями магазинов и покупкой самых очаровательных в мире платьев, перемещением из комнаты в комнату особняка на Портмен-сквер, где она присаживалась в кресла и восхищалась великолепным вкусом Жюля Фордхэма.
Ее вечера – это восхитительный вихрь из приемов и балов, походов в оперу и бесконечное кружение по сверкающему паркету в объятиях внимательных партнеров. Она принимала комплименты от друзей своего красивого мужа и отвечала торжествующей улыбкой на косые ревнивые взгляды других женщин, входя в помещение под руку с Бью. А ее ночи? Ах, были еще и ее ночи, эти неимоверные часы, проведенные в объятиях того самого, красивого, желанного, чудесного мужа.
Как изменилась ее жизнь с появлением в ней Боумонта Ремингтона! Оглядываясь назад, на прожитые двадцать пять лет, она понимала, что жила лишь наполовину до того дня, когда Бью с грохотом ворвался на ее орбиту. И он любил ее. Помимо всех восторгов, изменений и приключений, которые он внес в ее существование, Боумонт Ремингтон одарил ее своей любовью. Он принял угрозу своей жене со стороны Нила как личное оскорбление, и Розалинда, не привыкшая иметь защитника, решила, что быть независимой и быть одинокой – две совершенно разные вещи.
Она сохраняла независимость, потому что Бью никогда не вмешивался в ее дела, но она уже не была одинока. В конце концов, был еще кто-то, кому было небезразлично, что с ней происходит. Она тоже страстно переживала за благосостояние своего мужа. Она когда-то сторонилась брака? Каким же глупым ребенком была Розалинда! Но теперь она женщина, и считала себя самой удачливой, самой счастливой женщиной во всей Англии. Во всем мире.
