– Не хочет, чтобы ты был в палате, да?
Он покачал головой.
– Не расстраивайся, – сказала Пенни. – Я точно так же обращалась с твоим отцом после нескольких часов боли. Пойду поищу торговый автомат, чтобы ты мог выпить кофе. Это будет долгая ночь.
Мать Итана подошла к лифту и нажала на кнопку. Когда за ней закрылись дверцы лифта, Паркер Маккензи повернулся к сыну.
– Ты что-то натворил, верно?
Итан лишь рассмеялся в ответ.
– Я это знаю. Потому что именно поэтому меня вышвырнула твоя мать, когда тебя рожала. Я сказал какую-то глупость. – Он покачал головой. – Роды продолжались несколько часов, и я устал так же, как она. Она кричала от ужасной боли. – Он взглянул в глаза Итану. – А я…
– Что ты сказал?
Паркер вздохнул.
– Я сказал: «О, хватит, тебе не может быть так уж больно».
Итан расхохотался.
– Удивительно, что она тебя не застрелила.
– Она будет об этом помнить до самой смерти. Так какую глупость ты сказал Саванне?
– Сегодня я не говорил ничего. Но несколько недель назад обвинил ее в том, что она мне лжет.
– В чем именно она солгала?
– Папа, это очень длинная история. Рассказывать ее сейчас вряд ли уместно.
– Тебе поможет, если я тебе скажу, что кое-кто в Национальном комитете узнал о неприятностях ее брата в клинике, где он работал?
Итан поднял на отца глаза.
– Так ты все знаешь? Мы пытались тебя защитить…
– Так же, как член комитета. – Паркер похлопал Итана по руке. – Не беспокойся. Наверное, когда ты обвинил Саванну во лжи, речь шла о ее брате и о банке спермы.
– Ей показалось, будто в документах есть ошибка, которая может доказать, что я – не отец ребенка. Но она не сразу рассказала мне об этом, поэтому я и рассердился, потому что она мне солгала. Когда же понял, что она не лгала, что на самом деле лишь пыталась меня защитить и что я люблю ее… было слишком поздно.
– Ты ее любишь?
Итан вздохнул и провел рукой по волосам.
– Да. Черт побери. Да!
– И ты сказал ей об этом?
– Сказал один раз.
– Что произошло?
– Она мне не поверила.
– Что ты собираешься делать?
– Не имею никакого представления. Я ей нужен, но она не желает принимать мою помощь.
– Она просит тебя уйти, потому что чувствует: ты не хочешь там находиться. Ты должен доказать обратное. Должен оставаться с ней, пока все не закончится, как бы плохо она с тобой ни обращалась. Потому что именно так ты докажешь свою любовь, сынок. Если ты действительно ее любишь и хочешь сохранить этот брак, ты должен будешь принять и ее брата.
– Но он…
– Как ты думаешь, Демократическому национальному комитету нравится дядя Лео?
Итан подумал о младшем брате Пенни Маккензи, до тридцати двух лет был профессиональным студентом, организовывал демонстрации, влипал в различные неприятные истории. Он рассмеялся.
– Нет.
– А я никогда не говорил ему ни слова… знаешь, почему?
Итан покачал головой.
– Каждый имеет право совершать ошибки и учиться. Брат Саванны, разумеется, безответственный человек. Но ради того, чтобы у тебя была хорошая жена и, вероятно, великолепные дети… я думаю, что ради этого можно с ним видеться несколько раз в год.
Итан тепло улыбнулся отцу. Он пошел в родильную палату и увидел, что у Саванны очередная схватка. Он подбежал к ней.
– У меня все в порядке, – недовольно проговорила она.
Итан рассмеялся, потом поцеловал ее в лоб.
– Нет, у тебя не все в порядке. Тебе больно, и я здесь, чтобы тебе помочь.
