– Прекрасно. Еще виски?
Андреас сделал знак бармену.
– Я угощаю.
Только теперь Манетти немного расслабился.
– Странно, – сказал он.
– Что?
– Я думал, вы захотите врезать мне по физиономии.
На мгновение Андреас закрыл глаза.
– Вы ведь, как правило, не склонны к насилию? – мягко спросил Манетти. Он явно обо всем догадался и не ждал ответа на свой вопрос. – Не возражаете, если я дам вам один совет, мистер Алессандро?
– Валяйте.
– Не торопитесь возвращаться домой. Останьтесь здесь на несколько дней. Дайте себе шанс привести мысли в порядок.
– Прежде всего я должен уладить отношения с женой, – возразил Андреас, ощущая в душе странную благодарность к этому человеку.
– Она вас любит?
– Да.
– Скорее всего она вас простит.
Андреас невольно содрогнулся.
– Все так плохо?
– Хуже некуда.
Им принесли выпивку. Манетти вновь подался вперед.
– Подождите с отъездом. Вам обоим нужно время. Пусть гнев уляжется. Послушайте… – Он помедлил. – Не думайте, что я прямо сейчас пытаюсь навязать вам некое решение. Я ничего о вас не знаю, мистер Алессандро, если не считать того, что вы были гонщиком, и очень мало знаю о вашей жене. Она красивая женщина, талантливая художница, и она хочет ребенка. Вот все, что мне известно. Но в конечном счете вы оба должны этого захотеть. ИДО – это сильное лекарство, предназначенное только для тех, кто в него верит. Для всех остальных это смертельная отрава.
Андреас глотнул виски.
– Вы мне разрешите еще разок взглянуть на эти снимки?
– С удовольствием, – улыбнулся Манетти.
Он вынул из кармана бумажник и вытащил фотографии. Андреас взял их и принялся внимательно изучать. Манетти молчал. Андреас вернул их.
– Чудные ребята.
– Согласен, – Манетти спрятал бумажник в карман.
Несколько минут они просидели в молчании, потом Андреас медленно проговорил:
– А вас не интересовало, кто он такой? Вы не ревновали?
– К человеку, который помог появиться на свет этим детям? – Манетти покачал головой. – Никогда.
– Я не такой хороший человек, как вы, доктор.
– Позвольте кое-что спросить. Вы, когда попали в аварию, потеряли много крови?
– Порядочно.
– Стало быть, вам делали переливание? Да небось еще и не одно? А вам не приходило в голову поинтересоваться, что собой представляет донор? Ну, конечно, нет. Человек, оплодотворивший своей спермой яичники моей жены, был студентом третьего курса медицинского факультета с темными курчавыми волосами и карими глазами, примерно моего сложения. Вот все, что я о нем знаю, больше ничего.
– Это не одно и то же, – упрямо возразил Андреас.
– Ну, разумеется. Дети должны рождаться у людей, любящих друг друга. Они спят в одной постели и мечут дротики до тех пор, пока не поразят цель… в идеальном мире. Но мы живем не в идеальном мире, вот в чем штука.
Андреас невольно улыбнулся.
– Вы со всеми своими пациентами так разговариваете, доктор?
– Я не ваш доктор, мистер Алессандро, – напомнил Манетти. – Но я хочу, чтобы вы поняли: у вас с женой еще все может быть впереди. Просто цель поразит чья-то невидимая рука. – Он поднял свой стакан. – Нет, я не ревную к тому студенту. Он имеет к нашей семье такое же отношение, как к вам – тот донор, чья кровь теперь течет в ваших жилах.
– Ну и аналогия!
– Вы правы, она никуда не годится. Она слишком легковесна. Но если мужчина и женщина, любящие друг друга, имеющие крепкую семью, единые в своем желании завести детей, не воспользуются шансом родить своего собственного ребенка, даже не попытавшись испробовать ИДО, я считал бы это
