– Дэн, дорогой… – Она наклонилась ближе. – Уж теперь-то, когда ты знаешь, почему Андреас так странно себя вел в течение многих лет, почему у него бывают эти приступы гнева…
– Но сейчас он изменился к лучшему, Али. Он осознал свои ошибки, понял, как много потерял…
– Я не хочу, чтобы он еще раз потерял Бобби. Но я волнуюсь… нет, я просто в ужасе при мысли о том, что в один злосчастный день он может хотя бы на минуту утратить с таким трудом обретенную ясность ума, что эмоции опять возьмут верх… – Она закусила губу. – Бобби может пострадать, Дэн. Физически пострадать. Даже погибнуть.
– Я это понимаю, Али, но…
– Я прошу только об одном: держи меня в курсе всего, что происходит. Бобби всегда была правдивой девочкой, но в последнее время она боится мне доверять, боится, что я не одобрю… и в этом она скорее всего права. А сейчас, находясь за тысячи миль от нее, я ужасно боюсь утратить последний контроль над ней.
– Может, тебе следует подумать о переезде в Нью-Йорк? Ну хоть на время?
– Не думаю, что это правильный шаг. С таким же успехом я могла бы открыто заявить, что не доверяю им обоим. Я действительно хочу, чтобы они укрепили свои отношения, Дэн. Я должна сделать для Андреаса хотя бы это.
Он долго обдумывал ее слова, но в конце концов кивнул.
– Хорошо. Я понаблюдаю за ходом дел. Я даже готов, если хочешь, посылать тебе письменные отчеты о ее успехах. Только за рулем, конечно. Я не собираюсь совать нос в их личные отношения.
– Безусловно, – согласилась она. – Мне нужен не частный детектив, а разумный человек с чутким и добрым сердцем. Не могу тебе даже передать, какое это облегчение для меня. – Александра с признательностью посмотрела на него, потом опустила глаза на нетронутые блюда. – Знаешь, я совсем не голодна. Что о нас подумают?
– Спишут со счетов как невежественных американцев.
Александра задумалась, ее губы тронула улыбка.
– Хорошо бы это был уже следующий День благодарения, Бобби вернулась бы домой целая и невредимая, а все тревоги были бы уже позади.
Она опять взглянула на него с тревогой.
– Обещай, что позаботишься о ней, Дэн!
– Она дитя моей мечты, Али, я же тебе говорил. Что еще я могу сделать?
Штормовое предупреждение прозвучало в седьмом отчете Даниэля, полученном в конце июня 1983 года. Александра взялась за телефон, не успев дочитать его до конца.
– Но почему, Дэн? Почему ты даже не сказал мне, что это затевается?
– Если бы я знал, поверь мне, я первым долгом сообщил бы тебе. Но они скрывали свой план ото всех, включая даже Люсьена.
– А с каких пор там околачивается Люсьен?
– Он здесь уже больше двух месяцев, Али.
– Понятно. Скажи честно, Дэн, Андреас окончательно свихнулся?
– Таково единодушное мнение всех окружающих, – неохотно ответил Даниэль. – Одно могу тебе сказать: он абсолютно уверен, что у них все получится.
Александра в бессильной ярости стукнула кулаком по столу.
– Ты считаешь, мне следует приехать?
– Не вижу иного выхода.
Она задумалась. – Мне понадобится пара дней, Дэн. Если будут какие-то новости, ты мне сообщишь?
– Конечно.
Несколько минут спустя Александра вновь перечитала письмо Даниэля.
Александра закрыла глаза, а когда вновь открыла их, они затуманились слезами, но возле плотно сжатых губ залегла решительная складка. Она поняла, что иного выхода у нее нет. Надо сказать правду, и помоги им всем бог.
Она дождалась позднего вечера, чтобы начать. Окна и шторы в ее кабинете были оставлены открытыми; мягкий теплый воздух и мирные ночные звуки нормандской деревни проникали в комнату, неся с собой успокоение. Весь Онфлер уже затих и погрузился в темноту.
«С чего мне начать? – думала Александра. – Когда все это началось?»
