– Вам не стоит беспокоиться на этот счет, – ответила женщина. – С нами вам гораздо безопаснее, чем в той толпе. Такой хрупкой девушке, как вы, пришлось бы туго.
– Я только хотела узнать, куда мы едем, – продолжала допытываться Дизайр.
– Муж собирается переправить нас через мост на другой берег. Но вы сами видите, что происходит. В такой толпе и при таком количестве застрявших фургонов трудно сказать, когда мы доберемся до места. Надо было нанять лодку. Я с самого начала говорила это.
– Я уже говорил тебе, что не так просто договориться о цене за переправу на лодке, – через плечо крикнул ее муж.
– Отец прав, мама, – подтвердил паренек. – Да и река не слишком надежна в этом смысле. В доках и на пристанях тоже бушует огонь.
Дизайр не особенно вникала в их разговор. В голове у нее был только Морган. Она напряженно думала о том, как ей отыскать его.
Она заставила себя собраться с мыслями и начала обдумывать план действий. Пока, по ее представлениям, следовало оставаться в фургоне. Если им посчастливится перебраться через реку, то, оказавшись на другом берегу, она отправится на поиски Еноха.
Вместе с тем она понимала, что Саутуорк, как и Уайтфрайерс, представлял собой запутанную сеть улочек и дворов, набитых преступниками. Разыскать там местонахождение Лены Джерроу небезопасно и непросто. Когда Морган рассказывал ей о тех меблированных комнатах, он не объяснял, как добраться до них. Значит, придется долго идти пешком, останавливаясь на каждом шагу и уточняя дорогу. Может быть, таким образом, с грехом пополам она попадет в нужное ей место. Морган, должно быть, тоже будет двигаться в том же направлении, чтобы встретиться с ней. И тогда они снова будут вместе. И это может произойти очень скоро.
Напрягая силы, Морган ухватился за балку. Когда он отодвинул ее, крупные капли пота проступили у него на лице. Он увидел перед собой лежавшую ничком женщину, затылком кверху, с густыми белокурыми вьющимися волосами, испачканными сажей. Возможно, она уже была мертва, но Морган не решился высказать вслух свои предположения в присутствии ее оторопевшего мужа. Не следовало преждевременно ввергать его в отчаяние, не высвободив женщину из-под обломков.
Мужчина бросился помогать Моргану, но от такого хилого человека, как он, было мало толку. Он только суетился, заламывал руки и без конца повторял имя жены:
– Эмилия… Моя дорогая Эмилия… Хоть бы нам вытащить тебя отсюда…
Морган повернулся к мужчине.
– Тяните на себя эту доску.
Тот тупо смотрел на него, как будто не понимал, о чем его просят.
– Тяните же, – сквозь стиснутые зубы прокричал Морган. – Когда я приподниму эту балку, попробуйте подпереть ее доской снизу.
Мужчина послушно взялся за доску, пытаясь оттащить ее к себе. Морган изо всех сил налег на балку. Балка была не только тяжелая, но и горячая. Ее обуглившаяся часть, за которую держался Морган, немилосердно обжигала ему ладони, но он, согнув ноги в коленях, упорно продолжал поднимать ее вверх, медленно, дюйм за дюймом.
– Подталкивайте сюда ту доску. Нет-нет, не эту, другую, которая левее. Вот так!
Они осторожно опустили балку на доски. Между балкой и досками образовалась щель не шире фута. Через нее им предстояло вытащить женщину наружу. Просунув руки в щель и ухватив женщину за плечи, Морган начал аккуратно подтягивать ее к себе.
– Эмилия, – простонал ее муж. Постепенно Морган освободил ее из-под досок и повернул на спину.
Тело женщины казалось безжизненным. Глаза были закрыты.
– Единственная моя! Дорогая! Не покидай меня! – причитал над ней ее муж.
– Она жива, – сказал Морган, заметив, как вдруг затрепетали ее веки.
Он отнес ее подальше от балки. Юбка порвалась в клочья, на ногах проступили ссадины и синяки.
– Похоже, кости целы, – успокоил мужчину Морган, быстро ощупав голени женщины.
Потом он поднялся и заспешил к арке.
– Дизайр! – крикнул он.
Ответа не последовало. Мужчина бросился догонять его, рассыпаясь в благодарностях. Сквозь смрад и дым Морган озирался по сторонам в опустевшей арке. С минуту он стоял, как вкопанный, ничего не понимая. Им овладел леденящий душу страх.
В растерянности он побродил еще некоторое время возле арки, не замечая сыпавшихся ему на голову горящих обломков. Он продолжал заглядывать в затянутые черным дымом переулки и дворы, выкрикивая ее имя. Голос его тут же терялся в шуме движущейся толпы и нескончаемом реве пожара.
Вид у него был беспомощный и усталый. Руки бессильно висели вдоль туловища. По лицу катились капли пота, смешанные с кровью из сочившихся порезов на лбу и щеках. Он хотел вытереть пот рукой, но остановился, поморщившись от резкой боли. С недоумением он принялся разглядывать свои обожженные ладони, как будто они принадлежали кому-то другому.
Вдруг он услышал чей-то крик:
– Назад! Посторонись!
Кричал скачущий на лошади рослый мужчина с аккуратно причесанной головой. Вокруг него двигалась группа всадников в мундирах лейб-гвардии. Джеймс, герцог Йоркский, размахивал саблей, как будто собирался вести за собой в атаку целую армию. Он уже отдал приказ засыпать порох, а один из матросов, служивший на корабле пожарным, уже поджег запальный шнур. Толпа отпрянула назад.
