– Это небезопасно. Тебе не следует показываться в городе даже после темноты, – возразил Енох. – Ты знаешь, что вокруг публичных домов и таверн полно доносчиков. Каждый из них за шиллинг продаст родную мать, не то что…
Но Морган не дослушал его и вышел из комнаты.
30
– Морган…
Дизайр пошевелилась и чуть слышно произнесла его имя. Она протянула руку, пытаясь отыскать его подле себя. Но Моргана рядом не оказалось. Она открыла глаза и увидела, что лежит одна на огромной, широкой постели, какой никогда не видела, под балдахином из белого шелка.
Вместо незатихавшего рева огня, треска горящих досок и щелчков пламени она услышала тихие, размеренные звуки. Наконец, пошел дождь.
Она медленно подняла голову и с недоумением посмотрела по сторонам. В комнате было два высоких Окна, разделенных перегородками, на окнах висели шторы из розового бархата. Капли дождя катились по стеклам, за которыми колыхались покрытые листьями ветви вяза и дуба.
На одной стене висел широкий гобелен. В углу стоял туалетный столик с мозаичным узором. Над ним располагалось зеркало в золотой раме. Поодаль находился столик меньших размеров из розового дерева. На нем стояли серебряный кувшин и тазик.
Когда Дизайр села в постели, она почувствовала легкое головокружение. Она снова позвала Моргана, хотя едва ли надеялась увидеть его входящим в комнату через одну из нескольких расположенных в ней дверей. Вместо Моргана в комнату вошла женщина в платье из тяжелого серого шелка и вышитом белом переднике поверх него. Ее каштановые волосы были разделены посередине пробором, а сзади собраны в пучок, прикрытый аккуратным шиньоном.
– Вот вы и проснулись, наконец, мисс Гилфорд, – с облегчением в голосе сказала она. – Доктор предупреждал, что вы будете спать очень долго после его лекарства. Так оно и вышло.
– Доктор? Разве я больна? Головокружение уже начало проходить, и, не считая горечи во рту, Дизайр чувствовала себя совсем неплохо. Женщина поспешила успокоить ее.
– Просто вы устали в дороге, начался приступ лихорадки. И это неудивительно. Пересечь весь Лондон в разгар пожара – нелегкое дело.
– Разве я не в Лондоне? – спросила Дизайр.
– Нет. И слава Богу. Хотя пожар удалось потушить, Сити лежит в дымящихся руинах. Даже здесь, на таком расстоянии, чувствуется запах гари, когда ветер дует в нашу сторону.
– Где же я нахожусь? Как называется это место? – снова спросила Дизайр.
Женщина приветливо улыбнулась ей.
– Это дворец Уайтхолла. Но вам нельзя волноваться, мисс Гилфорд. Меня приставили к вам, чтобы вы поскорее поправились. Меня зовут Абигейл Фробишер.
«Значит, это дворец Уайтхолла», – мысленно повторила Дизайр. Но ей следовало идти в Саутуорк, к дому Лены Джерроу. К Моргану.
– Сколько времени я нахожусь здесь, мисс Фробишер?
Дизайр пыталась собрать в одно целое обрывки каких-то смутных воспоминаний. Она полагала, что сможет узнать кое-что от этой женщины.
– Вы были на борту личной барки его величества, и вчера, ближе к вечеру вас доставили на берег, – сказала мисс Фробишер. – Уилл Чиффинч поднял вас по лестнице с черного хода и принес в эту комнату.
Дизайр с большим, чем прежде, недоумением смотрела на женщину.
– Да, да. Мистер Чиффинч. Это паж его величества, самый преданный из всех слуг. Король ценит его за то, что он очень исполнителен и неболтлив.
В этот момент мисс Фробишер выразительно посмотрела на Дизайр своими голубыми глазами. Какая-то лукавая искорка промелькнула в них. Подобный взгляд Дизайр приходилось ловить на себе и раньше. Хотя лицо женщины приняло прежнее спокойное и приветливое выражение, Дизайр продолжала испытывать некоторое неудобство.
Невольно в ее голове появились мысли о том, какие услуги мог оказывать королю его верный паж с черной лестницы.
– А зачем понадобилось доставлять меня во дворец? – снова спросила она.
– Вы были без сознания, моя дорогая. Должно быть, надышались ядовитого дыма.
Дизайр откинулась на подушки и прикрыла глаза. Она перебирала в памяти события, связанные с побегом из Ньюгейта. Но это был хаотичный поток воспоминаний.
Она дошла до того момента, когда Морган вытащил ее из тюремного двора на охваченные пламенем улицы. Она морщила брови, заставляя себя сосредоточиться и вспоминать, что же было дальше. Она вспомнила взрыв и толпу, которая увлекла ее за собой далеко от Моргана. Потом путешествие в фургоне, и, наконец, она оказалась на Тауэр Хилл, увидела короля, ехавшего на коне и глядящего сверху вниз на нее…
Мисс Фробишер, приблизившись к Дизайр, осторожно коснулась рукой ее лба.
– Лоб не такой горячий, как прошлой ночью, – сказала она с довольным видом. – Тогда вы просто пылали от жара.
– Когда у меня была лихорадка, я не говорила… ничего такого? – опасливо спросила ее Дизайр.
– Я слышала, как вы произносили отдельные слова, но почти ничего не разобрала, – ответила женщина. – Но когда доктор попробовал приподнять вас, чтобы вы могли проглотить лекарство, вы начали
