– Николас, – медленно начала Марина, по-прежнему глядя вниз на воду. – Сколько я вас помню, вы всегда были верным другом моего отца.
– Да, – подтвердил Николас.
– Он доверяет вам абсолютно во всем. Он доверил вам мою жизнь.
Вода журчала под мостом.
– В чем дело, принцесса? Что вы хотите мне сказать?
Марина с трудом отвела взгляд от воды и вздохнула, набираясь мужества.
– Мне нужна ваша помощь, Николас.
– Вы знаете, что можете рассчитывать на меня во всем.
– Даже если вам придется пойти против короля?
Николас нахмурился, сдвинув густые, уже поседевшие брови.
– Пойти против вашего отца? Что вы имеете в виду?
– Я хочу остаться на лето в Нортгемптоне. – Разговор оказался более трудным, чем она ожидала. – Под предлогом посещения летних курсов.
– Не понимаю. Вы хотите сказать, что собираетесь обмануть короля?
– Да.
Марине хотелось добавить, что это совсем маленькая ложь, что это святая ложь, от которой никому не будет вреда. Но она знала, что ее телохранитель не одобрит любую ложь, маленькая она или большая.
– Почему вы хотите обмануть короля? Если вы попросите, он разрешит вам остаться здесь на лето.
– А может, и не разрешит. Я не могу рисковать. Мне придется лгать.
Николас облокотился на перила рядом с Мариной.
– Я не могу настаивать на объяснении, но, поймите, я буду обязан лгать вместе с вами.
Марина сделала несколько шагов по мосту. Внезапно она устыдилась своей просьбы, ее охватила растерянность. Толстый дятел сел на перила, попрыгал и улетел, свободный в своем полете, свободный в своем выборе. Она же не смеет и помыслить о такой свободе. Как только она возвратится в Новокию, то перестанет распоряжаться своей жизнью. Но пока она на свободе и может обеспечить своему ребенку права, какими сама никогда не обладала и не будет обладать в будущем.
К ней снова вернулось ощущение силы и уверенности. Наконец все встало на свои места, наконец она поняла, почему забеременела, почему не спешила с абортом: она даст не только жизнь, но и свободу хотя бы одному ребенку, единственному из всех, которые, возможно, у нее появятся.
Марина повернулась к Николасу.
– Николас, – сказала она, и ее голос не дрогнул, – я жду ребенка.
Николас резко повернул голову. Он смотрел на нее непонимающим взглядом.
– Что вы сказали?
Марина опустила глаза.
– Я беременна, Николас. У меня будет ребенок.
– Нет. Это невозможно. Я был с вами...
– Но не все время, Николас. Боюсь, я сумела ускользнуть от вас пару раз.
– Нет. Этого не может быть.
– Это может быть, и это уже случилось. – Марина обтянула широкой рубашкой свой округлившийся живот. – У меня внутри ребенок, и он очень активный.
– Кто так с вами поступил? – возмутился Николас.
– Не имеет значения. Я беременна. Ребенок родится в августе, и я отдам его на усыновление. Он обретет свободу.
– Король должен знать.
– Нет, – покачала головой Марина.
– Этот ребенок...
– Наследник престола? – докончила за Николаса Марина. – Я помню об этом, Николас. Но я избавлю его от этого проклятия.
– Вы не можете так поступить, принцесса.
– Могу и поступлю, Николас, – твердо сказала Марина. – Мне нужна ваша помощь, но не преувеличивайте ее значение. Если вы донесете королю или попытаетесь мне препятствовать, я убегу, и тогда Новокия не только лишится первенца принцессы, но и ее самой. И когда умрет отец, королевой станет Алексис.
– Алексис! Нет, принцесса, ни в коем случае. – Ужас промелькнул на лице Николаса. – Это будет гибелью для Новокии. Алексис не способна решить проблемы, стоящие перед нами на пороге двадцать первого столетия. И тогда такие люди, как Виктор Коу, попытаются свергнуть монархию...
Марина вздрогнула, услышав имя Виктора. Если бы он любил ее, этот ребенок был бы их ребенком. Если бы только Виктор любил ее и не предал...
