она засмеялась в ответ на притворный ужас, который он изобразил на лице.
Гостиная за прошедшие годы поблекла, розы на ситце выцвели, вельвет потерся, но полировка блестела по-прежнему, ковры были в порядке, камин прочищался, и каждое утро в очаге горел огонь. Каролина Бенет скончалась десять лет тому назад, и Джон с армейской тщательностью вел сам все хозяйство.
Инди плюхнулась на диван и поставила ноги на стул, а Джон принес поднос и пододвинул ей тарелку с бисквитами. Дедушка хорошо выглядел в свои семьдесят два, он был сильным, энергичным и вел активную жизнь. Он нравился Инди.
Она принялась жевать бисквит, глядя на деда, и нечаянно уронила крошки на пол. Извинившись, она наклонилась подобрать их.
Джон покачал головой и улыбнулся, затем молча протянул ей тарелку.
– Спасибо.
Он сел напротив нее, взял чашку с кофе и, вытянув длинные ноги, откинулся на спинку кресла.
– Итак, – произнес он, глядя на Инди, – какие у тебя мысли насчет летних каникул? – Он отпил кофе и поставил чашку на салфетку. – Тебе нужно чем-то заняться, не можешь же ты просидеть все каникулы в Суссексе? Начнешь работать и света белого не увидишь месяцами… – Он улыбнулся. – Возможно, годами.
Инди улыбнулась в ответ. Она подобрала ноги, длинные и стройные, как у Джона, как у матери, и помолчала, согревая ладони чашечкой кофе.
– По правде сказать, я не знаю, что делать. – Она стала вращать чашку в ладонях. – Я здесь совершенно счастлива. У меня есть хор, сад. – Она улыбнулась. – У меня есть ты, дедуля. Чего еще мне хотеть?
Джон ничего не ответил. Инди Бенет исполнилось двадцать три, она только что сдала экзамены по медицине и должна была в сентябре приступить к работе в клинике св. Фомы. Сколько он помнил, она всегда была занята только учебой: естественные науки, математика, медицина. Еще она пела в Лондоне в хоре, и у нее была страсть к розам, но это были преходящие увлечения. Ни приятелей, ни бунтов, ни модных нарядов, только пара джинсов и целая коллекция старых рубашек Джона, ни макияжа, ни прически, лишь копна темно- коричневых локонов и чистая кожа медового цвета. Был, правда, небольшой круг близких друзей, все девушки, а читала она «Новый политик», «Частный взгляд» и «Британский медицинский журнал».
Прежде чем заговорить, Джон допил кофе. Он не собирался ее никуда выталкивать, он любил ее общество, любил, когда она рядом, но его беспокоило, что она не знает жизни по- настоящему и слишком наивна. Он хотел, чтобы она поехала во Флоренцию или Венецию, попутешествовала по Европе, пережила что-нибудь, прежде чем начнет вкалывать по шестнадцать часов в сутки в клинике.
– Ты подумала о предложении Фразеров посетить их в Тоскане? – Сослуживец Джона по полку после отставки жил в Италии. – Они будут тебе рады, и тебе предоставят полную свободу, в твоем распоряжении будет студия у них на ферме. – Он пытался убедить ее, но заметил, что Инди на него не смотрит, а трогает лепестки розы, растущей в горшочке.
– Это Бинтоновская серебряная медаль? – спросила она, оборачиваясь к деду.
Джон тяжело вздохнул:
– Да, Инди, ты, черт побери, это хорошо знаешь.
– Прекрасный запах. – Она растерла лепестки между пальцев и вдохнула их запах. – Почти перечный. – Инди улыбнулась деду. – Одна из лучших у тебя, дедуля, не так ли?
Джон покачал головой, но не мог сдержать улыбки. Она была упряма и порой занудлива, но никогда не грубила и не была резкой.
– Хорошо, Инди, будем считать, что разговор окончен. Тетя Клэр приезжает в воскресенье, может быть, она убедит тебя.
У Инди вытянулось лицо. Единственное, в чем Клэр ее убедила, – так это то, что при покупках действует закон джунглей. Она ходила по магазинам, словно зверь, выслеживающий добычу.
Инди встала и залпом допила кофе.
– Не очень-то рассчитывай на это. – Она обошла стол и наклонилась поцеловать Джона в щеку. – Пожалуйста, не тревожься обо мне, дедуля, мне нравится с тобой и всегда нравилось.
– Я знаю, потому и беспокоюсь.
– Ты бы больше беспокоился, если бы я бегала по Лондону с кольцом в носу, безработная, и меняла ухажеров чаще, чем штаны.
– Инди!
– Да, это правда! – Она улыбнулась. – Теперь благослови меня, надень, дедуля.
Джон взял ее руку и сжал.
– Да, да, я благословляю.
Глава 26
Инди запела руки за спину, опустила плечо и ухватилась, наконец, за язычок «молнии». Она с усилием рванула его, «молния» подалась, и платье на спине расстегнулось.
– Слава Богу! – Она вылезла из рукавов, скинула платье на пол, шагнула из него и, наклонившись, подобрала.
