– Мистер Уэддерберн, попрошу вас занять ваше место, – сказал судья.
– Это – ложь, и она знает это!
– Пожалуйста, замолчите, или я прикажу, чтобы вас вывели из зала суда.
– Ну и выводите, – продолжал орать Джеймс, вырывая руку у судебного пристава. – Я не собираюсь здесь сидеть и молча выслушивать эти грязные наветы!
– Ведите себя достойно, или я прикажу вас арестовать, – сказал Хальм, глядя на него поверх очков. – Не смейте превращать суд, в зверинец, мистер Уэддерберн, ваше положение в здешнем обществе меня совершенно не касается. Вам еще дадут слово, успокойтесь!
Джеймс сел, продолжая пыхтеть от злости.
– Майор Кейн, прошу вас продолжить допрос свидетельницы.
Обвинитель повернулся к Милли.
– Вы говорите, что ваш муж был доверенным лицом отца. В то время, когда был выписан чек, вы знали об этом?
– Я обнаружила это позже.
– Насколько позже?
– Примерно через неделю после того, как приехала домой.
– Вам кто-то подсказал это?
– Да.
– Кто?
– Миссис Малумба, она была другом отца и моей экономкой.
– Она тоже лжет! – взорвался Джеймс.
– До этого вы знали Ганса Брунера?
– Да, он был на судне до того, как там появился Эли Боггз и остальные владельцы чайных плантаций. Он был там в качестве первого помощника капитана О'Тула.
– Но они не были владельцами чайных плантаций, миссис Уэддерберн, вы понимаете это? Поэтому не стоит так о них говорить. Брунер был пиратом, таким же как Боггз, ясно?
– Да, наверное, это так.
– Значит, он собирался совершить те же преступления, что и обвиняемый, но был заранее внедрен на судно в качестве члена команды.
– Видимо, так.
– Что вы хотите этим сказать, миссис Уэддерберн, вы все время употребляете «наверное» и «видимо»? Разве он не вел себя абсолютно так же, как Боггз, который захватил «Монголию» и украл весь груз?
Милли медленно кивнула.
– Мне кажется, что вам не нравится, когда обвиняемого называют пиратом.
– Это потому, что она влюблена в него! – снова заорал Джеймс.
– Господин секретарь, прошу вас удалить мистера Уэддерберна из зала суда, – строго заявил судья.
Джеймса вывели из зала.
– Суд объявляет перерыв до трех часов дня. Публика стала расходиться.
Когда заседание суда снова началось, судья Хальм обратился к присяжным заседателям:
– Джентльмены, проанализировав ситуацию, я пришел к заключению, что суд, вместо того чтобы рассматривать дело Эли Боггза, обвиняемого в похищении, стал слишком усердно обсуждать финансовые злоупотребления в семье Уэддербернов. Я требую, чтобы заседание занялось обвиняемым. Я только что получил послание от губернатора, который в данный момент присутствует на заседании суда. – Судья Хальм поклонился в сторону маленького стола, за которым сидел сэр Джон Боуринг. Перед ним были разложены бумаги. – Сэр Джон заявил, и я совершенно с ним согласен, что недавние показания со стороны миссис Уэддерберн непонятно почему отвлекли нас от разбирательства вины подсудимого.
Он глубоко вздохнул и, помолчав, продолжил:
– Кроме того, мне сообщили, что вице-губернатор мистер Деннинг сегодня утром подал в отставку и уже отбыл обратно в Англию.
Публика затихла. Эли незаметно подмигнул Милли.
– Его отставка последовала в очень неподходящий момент, поскольку мы собирались вызвать мистера Деннинга в качестве свидетеля. Боюсь, что мы теперь не сможем это сделать.
Далее: во время перерыва было установлено и подтверждено адвокатами фирмы «Смит и Уэддерберн», что чек на сумму восемь тысяч долларов был выплачен через «Банк Суматры» мистером Гансом Брунером мистеру Джеймсу Уэддерберну. В следующем месяце мистер Уэддерберн перевел чек в наличность. – Судья посмотрел в зал. – Мне сообщили о задержании вышеупомянутого мистера Брунера, которого доставил в суд один из сообщников Боггза, человек по имени Черный Сэм. Брунер присутствует в зале суда?
– Он здесь, – ответил судебный пристав.
– Доставьте его ко мне.
