Самолеты на летном поле готовы к взлету. Снег валит стеной, покрыв весь аэродром. Метеорологическая служба продолжает утверждать, что погода улучшается. Пилоты слоняются около самолетов, дрожа от холода и чертыхаясь. В полдень автобус отвез их в казарму. А метеорологи все настаивают, что погода улучшается. На этот раз они оказались правы. В 15.35 эскадрилья поднялась в воздух.
Хочется надеяться, что томми не отправили наши корабли на дно к этому времени. Мы пересекли штормовые заливы у побережья Дании. Через 50 минут показалось скалистое побережье Норвегии. Мы летим низко, почти касаясь волн. Вскоре подошли к фьорду Осло.
Приблизительно в 53 километрах от Осло в горах расположена взлетно-посадочная полоса. Она покрыта глубоким снегом, как и остальная часть поля. Это Гардермоен.
Приземление в 16.50.
На три дня мы остаемся в горах, как на необитаемом острове. Крутые вершины на севере от аэродрома скрылись в облаках. Три долгих, тягостных дня.
Утром «Ю-88», приспособленный для слепого полета, поднялся в воздух и передал несколько сообщений о погоде в районе. Сообщения положительные – мы можем лететь.
Лететь над высокими вершинами Норвегии настолько же опасно, насколько прекрасно. Покрытые снегом горы, изрезанные глубокими ущельями, возвышаются на 3000 метров. К западу от нас горы заканчиваются отвесным обрывом у моря. За последние месяцы несколько наших самолетов разбились, совершая вынужденную посадку на этих заснеженных вершинах.
Мы провели около 90 минут в воздухе, топливо израсходовано до последней капли, и мы приземлились в Тронхейме. Я никогда не видел такого аэродрома. Он расположен на горном плато над городом и портом. На севере и западе горы резко обрываются к фьорду, глубоко вдающемуся в горы. Единственная взлетная полоса, длиной 800 и шириной 30 метров, покрыта деревянными блоками. Полоса обледенела после того, как ее очистили от снега.
Командующий и я устроили штаб в маленьком деревянном доме недалеко от взлетной полосы. Здесь ужасно холодно.
Вчера ночью 36 000-тонный «Принц Евгений» вошел во фьорд. Он получил серьезные повреждения, подорвавшись на мине, и нуждается в ремонте.
Наши самолеты постоянно контролируют воздушное пространство над фьордом. Пар от двигателей висит в ледяном воздухе. Ожидаем атак томми. Они не позволят так просто ускользнуть у них из-под носа кораблю, который мы охраняем, – это слишком лакомый кусок для них.
По сведениям, которые я получаю, почти все наши военные корабли получили более или менее серьезные повреждения, проходя Ла-Манш. «Гнайзенау» находится в порту Киля.
В 13.12 наши акустические радары возвестили о приближении одного вражеского самолета на высокой скорости. Разведчик?
В 13.15 я взлетел с аэродрома один, решив найти этого мерзавца. Поднялся на высоту 8000 метров. Нашему патрулю приказано контролировать пространство над «Принцем Евгением».
Я продолжаю осматривать окрестности в поисках незваного гостя. Томми не видно. Донесения с земли были не очень четкими. Они не имели для меня никакой ценности, поскольку были расплывчаты. Через 85 минут я прекратил поиски и приземлился.
Назойливый гость вернулся. Я поднялся за ним, но он опять ускользнул от меня.
Сержант-штурман из штаба, возбужденный, прибежал в мою комнату, где я уже несколько часов занимался делами.
– Господин Кноке, этот самолет появился снова!
Я выскочил в окно и, скользя, сбежал по ледяному склону к взлетной полосе.
Воет сирена. Механики уже подготовили мой самолет к взлету. Маскировочная сетка сброшена на снег, и люк открыт. Уже когда я застегивал ремень безопасности, зарокотал инерционный стартер.
Контакт!
Механики закрыли люк и спрыгнули с крыла. Я включил зажигание, и двигатель взревел. Облако искрящегося снега взметнулось за моим самолетом. Мне понадобилось дать полный газ, чтобы самолет смог двигаться по глубокому снегу.
Через несколько секунд я уже в воздухе. Время – 11.46.
Наземные службы сегодня работают великолепно. Я получаю непрерывные сообщения о местонахождении томми. Недалеко от Кристиансана он пересек побережье, точно так же как и вчера, и позавчера. Высота 8000 метров.
Через 18 минут полета я поднялся на ту же высоту, что и англичанин. «Бандит в зоне Берта-Курфюрст Ханни-восемь-ноль», – пришло сообщение с базы.
Это значило, что нарушитель находится в районе, обозначенном на карте как сектор Б-К, на высоте 8000 метров. Значит, я могу натолкнуться на него в любой момент. Облачность несколько ухудшает видимость. Мне нужно быть очень внимательным.
Бандит в зоне Берта-Людвиг.
Проклятие! Куда направился этот ублюдок? Я повернул голову в одну сторону, потом в другую. Я вошел в зону облаков и повернул направо.
Неожиданно я напрягся. Вот он, на несколько метров выше меня. «Спитфайр». Знак Королевских военно-воздушных сил был размером с тележное колесо.
Я резко поднялся вверх. Я должен достать его!
Но к этому времени он тоже заметил меня и резко повернулся в мою сторону, понесся к земле и выровнял самолет далеко внизу подо мной.
Сбросив скорость, я заложил левый вираж. Нельзя упускать его из виду. Я потянул штурвал на себя двумя руками, поднимаясь вертикально вверх, кажется, чья-то гигантская рука прижала меня к креслу, на какое-то время у меня потемнело в глазах.
Я увидел его снова. Он двигался в сторону открытого моря, набирая высоту. Я погнался за ним на полной скорости. Двигатель взревел, как дикий зверь, крылья задрожали от напряжения.
Я прицелился и открыл огонь.
Нужно подобраться ближе. Для того чтобы увеличить скорость, я закрыл крышки радиатора. Не важно, что радиатор может закипеть, что двигатель может разлететься на куски, – я должен достать его во что бы то ни стало.
«Спитфайр» понесся вниз, как метеор. Этот самолет действительно великолепен, а парень за штурвалом знает, что делает, и обладает железными нервами.
7000 метров. Я вижу его в прицеле и снова стреляю.
6000 метров. Расстояние слишком большое, приблизительно 300 метров.
4000 метров. Мой двигатель начинает перегреваться.
3000 метров. Пикировка еще круче, чем раньше.
2000 метров. «Спитфайр» быстрее. Расстояние между нами увеличивается. У меня лопаются барабанные перепонки и раскаляется голова. Вертикальное пикирование – ад для летчика. Я сорвал кислородную маску с лица. Распространяется сильный запах гликоля. Мой двигатель перегрелся. Температура растет. Приборы показывают скорость 1000 километров в час.
1000 метров. Томми постепенно вышел из пике. Мы оба летим очень низко над заснеженным полем в высоких прибрежных горах.
Этот «спитфайр» – прекрасный самолет. Расстояние между нами постоянно увеличивается. Мы достигли открытого моря.
Я прекратил погоню. Мой двигатель вот-вот взорвется. Я сбросил скорость и открыл крышки радиатора. Мой томми теперь всего лишь точка на горизонте.
