Над каменистой равниной прокатился щемящий звук «оросли». Он был необыкновенно силен и тревожен. Когда он смолк, мертвый город растворился в воздухе, словно его сдуло порывом ветра. Сразу возникло рщущение пустоты.
— Пошли, — сказал Моросанов, — лучше не рисковать.
Сегодня они будут прочесывать поверхность с орбитальных патрулеров.
— Они подумают на Аркла, — тихо сказал Хеликс, следуя за Ильей.
— Вот именно. А мы пока выждем.
В большой каюте командного пункта убежища задумчиво сидел Крис. Перед ним стоял металлический стол, на котором неровной горкой возвышались темно-серебристые камешки, каждый величиной с крупный орех.
Крис бросил хмурый взгляд на вошедших. Похоже, он продолжал ломать голову над тем, что собой представляет редлит. Илья взял один камешек и сразу ощутил его необычную тяжесть. «Чем-то похож на свинец, — подумал Моросанов. — И по виду, и по плотности». В то же время от минерала исходила едва уловимая теплота, словно его где-то нагрели. А может быть, редлит излучает какие-то волны? Его размышления прервал голос Криса: — Зачем они меняли его на мямаров?
— Был бы Аркл, спросили бы, — в тон ему ответил Хеликс.
Крис посмотрел на Йоронга с таким видом, будто видит его впервые.
— Послушай, — сказал он, — ты ведь нкин.
— Да, — ответил таргянин и сел рядом.
— Может, ты сам попытаешься догадаться, зачем им нужен редлит?
— Я приблизительно знаю, — просто ответил Йоронг.
Крис переглянулся с Ильей.
— И молчишь?
— Я не знаю, как вам это объяснить… И не совсем понимаю, как его можно применять…
— Ну-ка, — Илья подошел к Хеликсу, — рассказывай. Мы сами подумаем, что с ним можно сделать.
— Хорошо. — Йоронг задумчиво закатил большие серые глаза. Потом отстегнул перевязь обруча и снял его со лба. На месте обруча осталась красная вдавленная полоса. — Но я не уверен, что смогу правильно передать, здесь все так тонко…
— Не тяни, — ласково попросил Крис.
— Когда Аркл ехал с нами в вездеходе, я немного, совсем немного поработал с ним. Аркл был очень возбужден и открыт, может, поэтому мне удалось так хорошо слиться с ним.
Илья выразительно посмотрел на Криса — вряд ли стоило перебивать Йоронга. Очень эмоциональные, зависящие от настроения, обращающие внимание на каждую мелочь таргяне пугливо замолкали, если им не давали излагать свои мысли так, как они текут. Привыкший к краткости, простоте и молчанию, Крис вряд ли представлял всю сложность оттенков душевных переживаний и ощущений, через которые, как через тропические дебри, продирался сейчас Хеликс.
— Мне бы не хотелось, чтобы вы превратно истолковали мои слова, но Аркл будто бы уверен в том, что знает, зачем мы прилетели. Я имею в виду не нас, вернее, не только нас, «Миссию Эдипа-1», но и вообще всех людей на Додарбе, в том числе и рэбберов. И он сам как представитель, как часть определенной силы стал помощником в этой работе. Но это даже не работа, я никак не могу подобрать подходящие слова… Когда сталкиваешься с непонятными явлениями, очень трудно их перевести на человеческий язык. Изобретать новые слова бесполезно — их тоже сначала придется объяснять с помощью старых… Эту работу выпало осуществлять Арклу.
— Так что же редлит? — не удержался Крис.
— Это и был редлит. — Хеликс замолчал, продолжая, словно по инерции, шевелить губами.
«Сказано много, — подумал Илья, — но информации никакой. Что он хотел сказать?»
— Редлит, — наконец вымолвил Йоронг, — это нечто необычное, с этим люди еще ни разу не сталкивались в Пространстве. А если бы и столкнулись, то не поняли бы, что это на самом деле.
— Чем он хорош? — спросил ариестрянин. Чувствовалось, что многословие Хеликса раздражает его, но Крис сдерживался.
— Аркл уверен, что он великолепен. Это… Ну, если можете себе представить камень со свойствами воздуха или, нет, скорее огня! Да, именно огня! Помните известный афоризм Блосса: «Индивидуальность человека есть скорее индивидуальность огня, чем индивидуальность камня».
Редлит нужен для индивидуальности огня, это инструмент для изменения психики, хотя таким и не выглядит.
Рэбберы ничего не поняли, они стали пользоваться им как простой материей. Это неудивительно: человек каменного века использовал бы разрядник АМА вместо дубины.
Таков уровень сознания.
Хеликс заметно возбудился, речь его стала прерывистой, он то замолкал, то начинал говорить громче и воодушевленнее. Щеки у него порозовели, глаза по-прежнему были закрыты.
Илья внимательно слушал, но смысл речей таргянина все время ускользал от него. В тайну редлита, таким образом, проникнуть не удавалось. Вполне возможно, что у Хеликса сложилось какое-то представление об этом минерале, но передать его достаточно адекватно он не мог.
— Погоди, — остановил таргянина Илья, — связаны ли как-нибудь легенды о Пустой Планете с редлитом?
Хеликс замолчал на полуслове. Он открыл затуманенные глаза и удивленно посмотрел на Моросанова. В глазах его было бездонное море.
— Так это и есть редлит. Они все находили редлит!
— Аркл, — коротко сказал Кристофер.
Обернувшись к экрану, Илья увидел, что перед самым объективом во всю величину экрана неподвижно стоит уирд. Он не мигая смотрел в камеру, словно видел их.
Взгляд был холоден и пуст, как у ящерицы.
Теперь вид Аркла показался Моросанову вызывающим. Горделивый наклон головы, замерший, направленный в стену взгляд, беспечная поза. В то же время Илья отдавал себе отчет, что позы и мимика чужой цивилизации наверняка просчитываются совсем с другим смыслом.
— Я вижу, вы уже почти разобрались с редлитом. Уирд словно проглатывал гласные, и казалось, его речь состоит целиком из жестких согласных букв.
— Почти, — ответил Крис, усмехнувшись.
— Положение неравно. Вы знаете меньше рэбберов.
Моросанов заметил, как широко раскрылись глаза Хеликса. Уирд вдруг резко повернулся к Йоронгу:
— Вы — Хеликс. Не соединяйтесь со мной. Это может стать больно. Вам рано.
Лицо таргянина потемнело, он отвел взгляд в сторону.
Илья заметил, как дрогнули его пальцы. Он тут же включился в энергообмен с Хеликсом, испугавшись, что уирд решил проучить навязчивого Йоронга. Без сомнения, Аркл чувствовал все попытки Хеликса проникнуть в его биополе. Но нет — с Йоронгом все было в порядке. Ему, видимо, просто стало неудобно перед Арклом.
— Гуманоиды, которых я встречал, — как ни в чем не бывало продолжил уирд, — не понимают работу мысли как надо. — Он по-прежнему смотрел в точку на стене и говорил, словно ни к кому не обращаясь. — Ваши мысли не центрированы значит, бессильны. Хотя у вас лучше, чем у прочих.
«Эге, — подумал Моросанов, — этот четвероногий парень, кажется, запросто читает наши мысли?» Он спешно надстроил вокруг себя дополнительное защитное поле жестких энергий. По напрягшемуся лицу Кристофера понял, что тот сделал то же самое.
— Если есть достаточная концентрация — можно заставить редлит работать!
— Но как? — тотчас откликнулся Хеликс.
— Редлит преображается в то, что захотите. Пробуйте!
— Сейчас! — крикнул таргянин, — Что делать?
