машиной Билли — и помогаешь нам перегрузить деньги и товар из его машины в нашу. После чего едем ко мне, разгружаемся и считаем навар.
Микаэлла кивнула в знак того, что усвоила смысл инструктажа.
— Теперь о нас, — продолжил Тимоти. — Мы тихо сидим и не шалим, пока не получаем сигнал от Мики. О том, что Билли и компания закончили свои делишки с драконоводами и тронулись нах хаузе. Тут у нас в запасе минут десять. Снимаем дверь, входим в офис, задвигаем шкаф на место и прячемся. Тут, тут и тут… — показал он на своей схеме. — Дожидаемся момента, когда бандюки входят в офис. Ты, Сян, берешь на себя Шустрика — ведь ты его знаешь в лицо. Мы с Гринни блокируем остальных троих. Точнее, двоих. Потому что Чувырла — жидкое дерьмо и в драку не полезет. Я машу ковыряльником под носом у Билли. Ты, Гринни, приставляешь ножик к горлу второго типа. Приказываем им ложиться. Обезоруживаем. Руки-ноги заматываем скотчем. На рот тоже скотч. Забираем товар с помощью Мики. И ходу. Думаю, что всем все понятно.
— Угу, — отозвался Сян. — Только вот еще про это не забудьте. — Он вытащил из сумки и бросил на стол четыре вязаные шапочки-маски. — Вы не забывайте ребята, что меня, по крайней мере, Шустрик знает в лицо. А тебя, Тимоти, — Чувырла. Да и вообще мир тесен. А Семь Городов особенно.
— Ты прав… — Тимоти задумчиво покрутил маску в руках. — И тогда уж еще вот что… Ты во время операции рта не раскрывай. У тебя выговор характерный, и потом, все-таки и Шустрик тебя знает и, вообще, может, кто-то из бандюков этих захаживал в ваш с братом ресторанчик…
— Понял, — кивнул Сян.
— Если дело выгорит, — задумчиво произнесла Микаэлла, проверяя баланс меча, — от драконьих яиц надо избавиться мгновенно. — Чувырла говорил, что кладка уже дошла до кондиции. Если будем ждать у моря погоды, то или загубим товар, или дракончики начнут вылупляться. А они маленькие, но удаленькие… Надо найти покупателя. Уже сегодня. Чтобы завтра не очутиться в дурацком положении. Или тогда уж не брать ее совсем, кладку эту.
— Это верно, — признал Тимоти. — И дадут за нее хорошо, даже если продавать «по-скорому». И покупателей, говорят, много. Только вот я на этот рынок ни разу не совался. А они все очень хорошо там шифруются — и продавцы и покупатели… Нужно найти посредника…
Тут все четверо посмотрели друг на друга с немым пониманием.
Тимоти, не говоря ни слова, достал из кармана мобильник и стал набивать на его клавиатурке номер канала связи Енота. Разговор не занял у него много времени. Тимоти надавил «отбой» и поднял взгляд на товарищей.
— Он сюда чуть позже подвалит, — сообщил он. — Тогда и поговорим. Как мы сейчас — под «глушилку». А ты что так на эту железяку уставилась? — повернулся Тимоти к Микаэлле.
— Понимаешь, — задумчиво ответила она. — Первый раз здесь со мной такое… Не могу определиться. То ли это предмет Магии, то ли нет… Похоже, что это работа Предтеч. Или имитация. Но имитация очень высокого уровня. Пожалуй, только старик Гном так работал.
— Послушай, — остановил ее Тимоти. — Ты же не хочешь сказать, что Енот продал мне то, что не продается? Тогда он, прежде всего, на самого себя накликал несчастье. А он ведь как-никак меняла.
— Вот и я про то же, — кивнула Микаэлла. — Не мог он такой глупости допустить. Здесь какая-то непонятная игра.
— А что непонятного? — поднял плечи до ушей Сян. — Вы новости слушаете?
— Это ты о чем? — поинтересовался Гринни.
— Да о том, что по Городам фигня какая-то происходит! За сутки с небольшим двум менялам бошки снесли и целого Коннетабля замочили. Ты уверен, что этот ковыряльник в деле не участвовал?
— Да ну… Чур тебя! — отмахнулся от него Гринни. — Енот кто угодно, только не убийца…
— Ага, — усмехнулся Тимоти. И процитировал кого-то из древних: — «Он слишком был смешон для ремесла такого…» Вот сейчас прояснить кое-что не так уж трудно.
Он энергично направился к приткнувшемуся в углу офиса антикварного вида стационарному терминалу. Уселся на колченогий стул и энергично заколотил по клавишам.
В глубине экрана возникла иконка здешней сети криминальных новостей. Тимоти принялся нырять через сеть ссылок из одного файла в другой. В какой-то момент он вдруг застыл перед экраном и с шипением втянул в себя воздух, словно у него вдруг заломило зубы.
— Вот что, — решительно произнес он, откидываясь на спинку стула и рискуя сделать сальто- мортале вместе с этим ненадежным предметом меблировки своего офиса. — Коннетабля замочили из «пушки». Так что сюда никакие мечи не вписываются. Одного менялу, Махмуда Кадыра, головы лишили, как тут написано «посреди его коллекции уникальных предметов Магии, которую он тщательно готовил к предстоящему…» — ну и так далее. То есть где-то у себя. В офисе или на складе, что ли… А вот самый первый в этой последовательности головы лишенец — некий Паркер — «найден был в весьма плачевном состоянии в кабинете своего коллеги и друга…». Кого — догадайтесь с трех раз.
— Енота, — обреченно выдохнул Гринни.
— «Почтенного специалиста по обмену предметов Магии Апостолоса Челлини», — зачитал с выражением Тимоти. — Ни фига себе, сказал бы я. Правда, тут же дальше идет вот такое: «Следствие располагает достоверными данными, что в момент совершения убийства господин Челлини отсутствовал на месте преступления и имеет прочное алиби. Притом причин для совершения этого бессмысленного преступления у него, со всей очевидностью, не было. Прокурор Семи Городов Аугусто Сорренто не намерен выписывать ордер на арест почтенного господина Челлини». Вот так.
Все замолчали, дружно уставившись на меч.
Сообщение о гибели сэра Стрита застало Шишела в разгар увлекательного занятия. Он пытался хоть что-то понять из дневниковых записей Фландерса (это представлялось ему необходимым, прежде чем снова начать общаться с Джокером, пребывавшим теперь в виде немыслимо уродского компьютера) и узнавал все новые и новые для себя вещи — и о самом Джокере, и о многом другом. Дело было уже на исходе ночи. Точнее, на рассвете. Всю ночь напролет Шишел не отходил от стола, на котором лежал его ноутбук с загруженными в него текстами дневников. Джокера же он не без сожаления поместил в шкаф и накрепко запер там. От греха подальше.
Горестную весть доставил ему по каналу экстренной связи преславный сэр Смыга.
— Собирайтесь, сэр, — глухим, исполненным горести голосом закончил он свое краткое сообщение. — Через час в Стриткасле состоится расширенное собрание Орденской коллегии. Ваше слово, как тут считают, будет далеко не последним…
«А ведь, похоже, что напрасно ты промедлил, — напомнил о себе внутренний демон Шишела. — Неправильный размен с Магией сэр Стрит учинил — вот и расплатился. Теперь о себе подумай…» Шишел промолчал в ответ.
Чертыхаясь, он на несколько минут залез под контрастный душ, натянул на себя официальную орденскую униформу, выглушил объемистую кружку крепчайшего кофе и по крутой лестнице обрушился во двор предельно компактного дворика своей резиденции. Там его ждал так и не отмытый со вчерашнего дня «лендровер». Впрочем, к подобного рода технике как раз и относилась сентенция, дескать «танки грязи не боятся».
Проклиная непрекращающиеся ночные дожди и пару раз чуть не слетев в придорожные канавы, Шишел таки уложился в предписанный ему час и вовремя украсил своим изрядно заляпанным грязью внедорожником двор замка ныне покойного сэра Стрита. Здесь уже собралась основательная коллекция всех видов транспортных средств — до геликоптера Городской Стражи включительно. Вылезая из своей «тачки», Шишел заметил, что кроме знакомых ему машин высшего эшелона кавалеров Ордена Дорог, во дворе припарковано еще немало каров и флаеров, принадлежащих членам по крайней мере трех других Доблестных Орденов. Что, впрочем, было вовсе не удивительно.
Заседал Комитет Мстителей в трапезной — в той самой, в которой еще совсем недавно соизволили ужинать и обсуждать дела, связанные с Магией, сам сэр Стрит и Шишел. Народу собралось немало — некоторым пришлось стоять ввиду нехватки лавок и стульев. Шишелу, однако, место нашлось. Убедившись, что ждать больше некого, сэр Смыга предоставил слово преславному сэру Дональду, которому обычно поручали разбираться со всякими темными делами, имеющими отношение к Ордену.
