вопросы отвечать правдиво.
– Только вот что, Херси, – вставил Питер. – Ты поедешь со своим напарником.
Эд бросил взгляд на Диану и кивнул.
– С Лео все будет в порядке, – согласился он.
Что она потеряла? Ровным счетом ничего.
– Питер, можно воспользоваться вашим телефоном? – спросила Диана.
Джонни оказался дома; где же ему быть в субботний вечер? «С Тобесом», – промелькнуло у нее в голове. Джонни выслушал все, что она сказала, и сразу же согласился. Потом Диана поговорила с Николь, заручившись ее поддержкой. Эд тем временем разыскал Лео, и они уехали.
Было уже около восьми вечера. С общего согласия никто не уходил. Питер извлек из нижнего ящика стола бутылку ржаного виски и налил две порции – для себя и Дианы. Дэниел стоял у окна с банкой имбирного пива. Время тянулось медленно.
Мысли Дианы, словно бабочки, порхали с предмета на предмет. Что за музыку слушал Тобес в своей комнате?
Что-то серьезное, мрачное. Меланхоличная музыка. Возможно, ей следовало обратить особое внимание на его музыкальные пристрастия – он так часто появлялся у нее со своим плейером…
Если бы она знала, какой музыкой он увлекается, то, возможно, догадалась бы, чего он на самом деле добивается.
Чем обычно занимается Дэниел Кросгроу в субботние вечера? Почему никуда не пошел? Чего он здесь болтается?
Питер Саймс перетащил на стол из канцелярской корзины с полдюжины досье и углубился в чтение. Немного погодя достал ручку и принялся что-то писать. Ответил на несколько телефонных звонков. Время от времени к нему заходили люди с докладами или с последними новостями. При расследовании убийства хватает неотложных дел. Сейчас многое зависело от того, сколько времени судебный медик провозится с останками Дельмара.
«Любит ли Эд меня по-прежнему – после всего, что случилось?» – думала Диана.
Может ли она надеяться? Пусть не на предложение руки и сердца, но хотя бы на любовь? И можно ли отделить одно от другого?
Эд отсутствовал уже час.
Диана встала, побродила по комнате, разминая ноги. Питер не отрывался от своих бумаг. У нее прихватило мочевой пузырь. Когда она подошла к двери, пробормотав «вернусь через минутку», мужчины не обратили на нее ни малейшего внимания.
Она умылась и вытерла лицо, рассматривая свое отражение в зеркале.
Надо было уделять большее внимание литературе об убийцах-маньяках, тогда произвела бы впечатление на Дэниела. Интересно, он женат? В коротких шортах он был бы очень недурен…
В кабинете Питера за время ее отсутствия ничего не изменилось. Дэниел допивал свое имбирное пиво, уже вторую банку… Диана взглянула на часы, висевшие на стене, – прошел час и сорок минут.
Посетителей становилось все меньше.
Вскоре вернулись Эд и Лео.
– Так что же сказал парнишка? – спросил Питер, откладывая ручку.
Отвечал Эд:
– Сказал, что был на кладбище всего три раза: однажды с Дианой, однажды с мачехой и один раз с отцом, в субботу утром, когда он потерялся и его нашел Гаскойн. Но он никогда не ходил на кладбище ночью и никогда не видел там привидений. Похоже, он даже рассердился, что мы могли подумать такое.
Никто не взглянул на Диану, даже когда она запротестовала:
– Но Джонни сам говорил мне, что ходил туда. Доказательство – записи в истории болезни!
Эд поднял руку, заставив ее замолчать:
– Мачеха подтверждает, что Джонни рассказывал о привидениях, что он очень увлекается ими. По ее мнению, вполне возможно, что Джонни выходил на кладбище ночью, один.
– Но это не все! – воскликнула Диана. – Джонни рассказал мне, что Тобес упоминал о моей визитной карточке, которую нашли рядом с одним из трупов. Вы же не сообщали об этом прессе. Так откуда же Тобес это знает, если он не замешан?
– «Джонни рассказал мне, что Тобес упоминал…» Диана, вы хоть немного знакомы с законом? – Питер не скрывал своего раздражения. – Это показание, основанное на слухах! Ребенок может подтвердить ваши слова, а может и не подтвердить. И что же?
– Хочу прояснить еще один момент, – неожиданно вмешался Эд. – Диана сделала что-то вроде заявления… о вторжении в ее дом. Она мне говорила об этом.
Питер покачал головой:
– В моих документах нет таких показаний.
– Я был у нее той ночью. Правда, я спал, когда он заявился. Но мы с Дианой нашли свидетельства его вторжения.
У Эда была аудитория, которой позавидовал бы любой актер.
– Тогда почему ты не представил рапорт? – нахмурился Питер.
Эд молча опустил голову.
– Ходят слухи, – вкрадчиво заговорил Питер, – что вы с Дианой частенько встречаетесь. Похоже, слухи подтверждаются?
– Да.
– Нет, не подтверждаются! – прокричала Диана.
Эд пристально посмотрел на нее. Затем сказал:
– Но так продолжаться не может. Даже не верится, что Диана существует в реальном мире.
Воцарилось молчание. Диана хотела только одного: чтобы все быстрее закончилось. Чтобы можно было уйти – просто повернуться и выйти. Но это означало бы – оставить поле боя за ними, признать свое поражение.
Питер наконец заговорил:
– Я не понимаю вас, Диана. Несколько часов назад вы ворвались сюда, всех разогнали и заявили, что нашли убийцу. А теперь что? Впрочем, время не прошло впустую. Я о многом передумал. Скажите мне только одно: кого вы защищаете, кого поддерживаете? Джонни Андерсона, Тобеса Гаскойна, нас? Или, может, вы преследуете свои собственные интересы?
Диана понимала, что должна что-то ответить.
– Такого больше не повторится, это я вам обещаю.
– Это я вам обещаю, – повторил он ее слова, словно эхо. – Обещаю, что подразделение по делам несовершеннолетних преступников будет расформировано в понедельник. Я представлю рапорт. Пожалуйста, приготовьте отчет. Я должен знать, сколько должно вам наше отделение за работу… – он посмотрел на свой «Ролекс»,[56] – до двадцати двух часов тридцати восьми минут включительно.
Саймс поднялся – судья, удаляющийся на перерыв. У двери он сказал, обращаясь ко всем присутствующим:
– Я буду в отделе происшествий.
И вышел. Следом за ним – с расстроенным видом – Дэниел. Диана направилась к двери. Лео распахнул ее перед ней. По дороге пришлось обойти Эда. Ей показалось, что он еле держится на ногах.
– До свидания, – раздался за ее спиной голос, очевидно принадлежавший Эду; только звучал он как- то странно.
Она хотела ответить «до свидания» и думала, что ей это удастся, – но не сумела выдавить ни звука.
Итак, мы с Майком Андерсоном спотыкаемся об обгоревший, обглоданный собаками труп. Тобеса выгоняют, и очень долго после этого я плачу. Николь приносит мне на подносе еду. Что-то ем. Она сидит рядом со мной, держит меня за руку, и я не возражаю. Немного погодя говорю ей, что хочу почитать, и она
