Ринна рассмеялась:
– Думаю, нам повезло, что он не ждал розового пони в крапинку.
– Кстати о крапинках, для тебя у меня тоже есть сюрприз.
Ринна была ошеломлена, когда Трэвис вывел из конюшни серую в яблоках кобылу и подвел к ней. Лошадь была взнуздана и оседлана.
– Ну, как она тебе?
– Великолепна, – в восхищении произнесла Ринна.
При росте в холке около полутора метров, лошадь отличалась великолепным сложением: широкая грудь, стройные тонкие ноги и мощный круп. Ото лба к носу пролегла белая проточина.
Не удержавшись, Ринна с наслаждением погладила ее по бархатистой шерсти.
– Молодняк для подготовки?
– Нет, исключительно для удовольствия, – сообщил Трэвис. – Это охотничья порода. Мне бы хотелось скрестить ее с Экскалибуром. Хочешь на ней проехаться?
Ринна молча, уставилась на него.
– Я? – наконец произнесла она. – А можно?
– Давай подсажу тебя. Она еще немного диковата, так, что будь осторожна.
Ринна не чувствовала подвоха, пока не села на лошадь и не взглянула на Трэвиса. И тогда она поняла причину его прекрасного настроения, поняла, почему он предлагает ей верховую прогулку. Он решил купить ее. От этой мысли ей стало не по себе. Она соскочила с лошади и бросила поводья Трэвису.
– Ты слишком дешево собираешься меня купить, Трэвис. – Не дождавшись ответа, она повернулась и, гордо вскинув голову, прошла мимо ошеломленных мистера Мартина, Энди и Дженни.
Ринна резко захлопнула за собой дверь, но в комнату вслед за ней ворвался Трэвис. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего, его щека дергалась.
– Итак, Ринна. Что, черт побери, все это означает?
– Кажется, я достаточно ясно сказала. Ты слишком дешево собрался меня купить.
– На прошлой неделе ты заявила, что не продаешься. Я почти поверил тебе. Что происходит? Так продаешься ты или нет?
– Ночь со мной стоит чуть-чуть дороже, чем верховая прогулка и несколько ночных рубашек, – бросила она ему.
– Я не предлагал тебе верховой прогулки, – тихо сказал он. – Я хотел подарить тебе эту лошадь. Я не предлагал тебе взятки. Ты говорила, что всегда хотела иметь собственную лошадь, и я, как идиот, купил ее тебе. Это мой подарок. Надо же, каким я оказался дураком. Я понадеялся, что из этого фарса со свадьбой может что-нибудь получиться.
Ринна удивленно посмотрела на него. Не он, а она оказалась дурой.
– Трэвис, я…
– Вот документы на усыновление Энди, – резко оборвал он ее, бросая на кровать толстый конверт. – Подпиши их, и тогда один из нас сможет подать на развод.
– Трэвис… – она снова попыталась завязать разговор, но он уже стоял у двери.
– И чем раньше, тем лучше.
Дрожащими пальцами Ринна открыла конверт и глазами, полными слез, взглянула на лежащие там документы. Неужели их отношения на этом закончатся? Она попыталась вникнуть в юридические термины, но так и не смогла понять, о чем идет речь. Лишь дата подписи Трэвиса бросилась ей в глаза. Он подписал документы на следующий день после их свадьбы.
Поздним вечером Ринна сидела на веранде. Она беспрерывно крутила на пальце обручальное кольцо, словно это могло помочь ей найти ответы на мучившие ее вопросы. Трэвис скрывал от нее эти документы и даже однажды сказал, что у него нет времени встретиться с адвокатом. Сегодня он подарил ей лошадь. Или, по крайней мере, попытался подарить. А она, как когда-то и он, превратно поняла его и бросила обвинение. Что же все это значит? Неужели она ему не безразлична?
Если бы ей удалось убедить его в своей искренности, она бы исправила все ошибки! Ринна села на качели, в этот момент на веранду вышел Трэвис. Он отсутствовал за обедом, дверь его кабинета оставалась закрытой. Опасаясь, что он откажется поговорить с ней, Ринна весь день не решалась постучаться к нему. Не подозревая о ее присутствии, Трэвис подошел к окну и выглянул наружу.
– Трэвис, – тихо позвала она.
Он удивленно обернулся. Радость осветила его черты, хотя он и пытался это скрыть.
– Ринна! Не знал, что ты здесь.
– Это мое любимое место, – сказала она.
– И мое. – Он отвернулся к окну. Последовала неловкая пауза.
– Трэвис, я подписала документы.
Он кивнул.
– Ты сама подашь на развод или это сделать мне?
На секунду у нее похолодело внутри. Сейчас ей придется поступиться большим, чем гордость. Придется
