– Я смогу вам сказать больше, после того как осмотрю его, – пообещала Тоби.
– Но это похоже на инсульт?
– Возможно. – Тоби взяла женщину за руку. – Почему бы вам не подождать пока в приемной, госпожа Лэйси? Я выйду к вам, как только буду знать больше.
Эдит Лэйси кивнула. Обхватив себя руками, она отправилась в приемную и опустилась на диван между своими дочерьми. Все они обнялись, слившись в теплую маленькую вселенную.
Тоби отвернулась и прошла в кабинет.
Ангус Парментер лежал на каталке и лепетал что-то про незнакомцев в его доме; все четыре конечности были зафиксированы. Для восьмидесятидвухлетнего человека у него была удивительно развитая мускулатура. Его тело прикрывала только майка. Так его и обнаружила дочь, голым от пояса.
Модин отстегнула манжету тонометра и аккуратно положила его в закрепленную на стене корзину.
– Основные показатели нормальные. Сто тридцать на семьдесят. Пульс девяносто четыре, ровный.
– Температура?
– Тридцать восемь, – сообщила Вэл.
Тоби остановилась у изголовья и попыталась привлечь внимание пациента.
– Господин Парментер! Ангус! Я доктор Харпер.
– …пришли прямо ко мне в дом… никак не хотели оставить меня в покое…
– Ангус, вы упали? Вы ушиблись?
– Чертовы карлики, пришли украсть мои деньги. Все охотятся за моими деньгами.
Модин покачала головой.
– Я не могу добиться от него ни слова о болезнях.
– По словам дочери, он был здоров. За последнее время никаких заболеваний. – Тоби фонариком посветила в глаза пациенту. Оба зрачка сузились. – Она говорила с ним по телефону всего две недели назад, и, судя по голосу, все было в порядке. Ангус! Ангус, что с вами стряслось?
– …вечно пытаются отнять эти чертовы деньги…
– Заклинило, – вздохнула Тоби и, щелкнув, отключила фонарик.
Она продолжила осмотр: сначала выяснила, нет ли травм головы, затем перешла к проверке черепных нервов. Никаких внешних признаков; ничто не указывает на причину расстройства сознания. Дочь упоминала неуверенную походку. Возможно, инсульт мозжечка. Это влияет на координацию. Она отвязала правое запястье.
– Ангус, вы можете дотронуться до моего пальца? – Тоби держала руку прямо у него перед носом. – Протяните руку и дотроньтесь до моего пальца.
– Вы слишком далеко, – сказал он.
– Я рядом, прямо перед вами. Давайте, попробуйте коснуться.
Он поднял руку. Она закачалась, как танцующая кобра. Зазвонил телефон. Модин сняла трубку.
Рука Ангуса Парментера начала трястись – сильной ритмичной дрожью, от которой загромыхала каталка.
– Что это он? – удивилась Вэл. – У него судороги?
– Ангус! – Тоби обхватила его лицо и посмотрела прямо на него. Пациент не глядел на нее, он завороженно уставился на собственную руку.
– Вы можете говорить, Ангус?
– Опять началось, – сказал он.
– Что? Вы говорите о дрожании?
– Эта рука… Чья это рука?
– Это ваша рука.
Внезапно дрожь прекратилась. Рука безжизненно шлепнулась на каталку. Ангус прикрыл глаза.
– Вот, – проговорил он. – Так-то лучше.
– Тоби! – Модин отвернулась от телефона. – Там доктор Валленберг на линии. Он хочет с тобой поговорить.
Тоби взяла трубку.
– Доктор Валленберг? Это Тоби Харпер. Я дежурный врач отделения неотложной помощи.
– У вас там мой пациент.
– Вы говорите о господине Парментере?
– Мне только что сообщили о том, что его увезли на «скорой». Что случилось?
– Его нашли дома; нарушение сознания. Сейчас он бодрствует, основные показатели стабильны. Но у него атаксия, и он все путает. Не узнал даже собственную дочь.
