– Ой, ой, ай! – причитала Элен.
Брайан отвел Элен к раковине и пустил ей на руки холодную воду.
– Так лучше? Вот, а теперь мы покушаем мороженого, и нам станет гораздо лучше. Я принес клубничного. Ням-ням.
– Ням, – пробормотала Элен.
Сгорая со стыда, Тоби смотрела, как Брайан нежно промакивает полотенцем руки Элен. Тоби даже не заметила, что мама пострадала. Она молча подобрала последние осколки посуды и шматки застывшего сыра, смыла пятна соуса и протерла стены. Затем подсела к столу и стала смотреть, как Брайан уговаривает Элен поесть мороженого. Его терпение, его мягкое, вкрадчивое обхождение вызывало в Тоби еще большее чувство вины. Это он, Брайан, заметил обожженные руки Элен, он видел, что ей нужно – сама же Тоби видела только разбитое блюдо и запачканный пол.
Часы показывали шесть тридцать, Тоби пора было собираться на работу.
У нее не было сил подняться из-за стола. Она сидела, подперев голову ладонью, позволив себе маленькую отсрочку для отдыха.
– Мне нужно с вами поговорить, – сказал Брайан. Опустив ложку, он осторожно вытер Элен рот салфеткой. Затем поднял глаза на Тоби. – Мне, правда, очень жаль. Такое решение было принять нелегко, но… – Он аккуратно положил салфетку на стол. – Мне предложили другое место. Такое, что я не могу отказаться. О таком я давно мечтал. Поймите, я не искал другую работу – просто так получилось.
– Что получилось?
– Мне позвонили из дома престарелых «Две сосны», это в Веллсли. Им нужен человек, чтобы запустить новую оздоровительную программу арт-терапии. Тоби, они сделали мне предложение. Я не мог отказаться.
– Ты не говорил мне об этом ни слова.
– Мне позвонили только вчера. Сегодня утром я был на собеседовании.
– И ты вот так взял и согласился на эту работу? Даже не поговорив со мной?
– Мне нужно было принять решение немедленно. Тоби, это график с девяти до пяти. Это значит, что я смогу жить так, как все остальное человечество.
– Сколько они тебе предложили? Я заплачу больше.
– Я уже согласился.
– Сколько? Он откашлялся.
– Дело не в деньгах. Не хочу, чтобы вам показалось, будто причина в деньгах. Это… все вместе.
Она медленно откинулась на спинку стула.
– Значит, я не смогу предложить тебе ничего лучше.
– Нет, – подтвердил он, глядя в стол. – Они хотят, чтобы я начал как можно скорее.
– А как же моя мама? Что, если я не смогу никого найти тебе на смену?
– Я уверен, вы найдете.
– И сколько у меня на это времени?
– Две недели.
– Две недели? Думаешь, отыскать сиделку – это просто? Мне понадобилось два месяца, чтобы найти тебя.
– Да, я знаю, но…
– Ну и что же мне, черт возьми, теперь делать?
Отчаяние в ее голосе повисло в воздухе грязной завесой.
Он медленно поднял на нее глаза и посмотрел удивительно невозмутимым взглядом.
– Я люблю Элен. Вы это знаете. И я всегда обеспечивал ей самый лучший уход, насколько мог. Но, Тоби, она не моя мать, а ваша.
Простая истина, заключенная в этом утверждении, обессмысливала любой ее ответ. «Да, она моя мать. Я за нее в ответе».
Она посмотрела на Элен и увидела, что та не обращает на них никакого внимания. Мама взяла салфетку и, сосредоточенно морща лоб, принялась складывать ее снова и снова.
– Ты знаешь кого-нибудь, кто хотел бы взяться за такую работу? – спросила Тоби.
– Я дам вам несколько контактов, – пообещал он. – Я знаю нескольких человек, кто мог бы заинтересоваться.
– Была бы признательна.
Они смотрели друг на друга через стол, на этот раз не как работник и наниматель, а как друзья.
– Спасибо, Брайан, – проговорила она. – За все, что ты для нас сделал.
Часы в гостиной пробили половину часа. Тоби вздохнула и неохотно выбралась из кресла. Пора на работу.
– Тоби, нам надо поговорить.
