площадь Жанны д'Арк, или, скажем, Джордано Бруно; на худой конец подошла бы и улица Сергея Лазо - или кого там еще сжигали заживо?
Но моего мнения, увы, никто не спрашивает.
Благодарный Помощник расплачивается с таксистом, и мы покидаем транспортное средство.
- Вот этот подъезд, - говорит Благодарный Помощник. - Код девять-один-один, потом нужно нажать решетку. Шестой этаж, квартира шестьдесят шесть. Заходи без стука, там, как ты понимаешь, не заперто.
Нижняя часть его лица укутана шарфом, и слова не хотят выбираться наружу, копошатся в темных аллеях своего шерстяного, колючего убежища. Но я, с грехом пополам, разбираю.
- А потом что? - спрашиваю.
- Откуда мне знать? - Благодарный Помощник пожимает плечами. - Сам гляди, по обстоятельствам...
Киваю, разворачиваюсь, ухожу. Жму кнопки хитроумного замка, в награду за труды попадаю в темный подъезд, устланный грязным, размокшим картоном. Бумажные хляби разверзаются под моими ногами, но я выбираюсь из этого мелкого болота на лестничную твердь.
Лифт не вызывает у меня доверия. Только отпетый идиот доверится лифту в подъезде Антагониста-Вредителя, а у меня в этой сказке ни единого старшего брата. То есть, светлый путь Дурака не про меня. Разве что, в следующий раз.
Поднимаюсь на шестой этаж пешком. Дверь в квартиру за номером шестьдесят шесть не только не заперта на ключ, но даже слегка приоткрыта. Меня здесь, надо понимать, заждались.
Тяну дверь на себя. Переступаю порог.
Мой Антагонист-Вредитель, как и следовало ожидать, нетерпеливо топчется в коридоре. Скрипит зубами, щурит глаза, сжимает руки в кулаки. Злодействует, словом, как может.
17. Облик антагониста
Антагонист мой воистину прекрасен, и это все, что можно о нем сказать.
Хоть и Вредитель, согласно неумолимому сюжету. И вообще сволочь редкостная.
Он, впрочем, не виноват. Его, думаю, тоже никто не спрашивал.
18. Появление искомого персонажа
Зато из-за спины Антагониста-Вредителя выглядывает Искомый Персонаж. Приветливо скалится, машет мне рукою, подпрыгивает от нетерпения. Он мне, надо понимать, чрезвычайно рад.
Откровенно говоря, до сих пор я представления не имел о его существовании. И что мне теперь с ним делать, ума не приложу. Такая уж у нас дурацкая сказка.
19. Добыча с применением хитрости или силы
На всякий случай применяю Хитрость, потом применяю Силу, а потом еще раз Хитрость, напоследок. Хватаю Добычу, выскакиваю на лестничную клетку, запираю дверь, наваливаюсь на нее спиной. Надо же мне отдышаться.
Добыча нетерпеливо тянет меня за рукав. Добыча - это, оказывается, и есть Искомый Персонаж. Он, откровенно говоря, не вызывает у меня теплых чувств. Он даже чувств комнатной температуры у меня не вызывает. На фига было его добывать, кто бы мне объяснил?..
- Идем, - канючит он. - Идем скорее. А то ведь еще погоня будет...
Ах, ну да. Погоня. Как же я забыл?
20. Погоня, преследование в форме полета
Спускаемся по лестнице (Искомый Персонаж хотел было шмыгнуть в лифт, но тут уж я настоял на своем), чавкаем ботинками по картону, выходим на улицу, в метель. Благодарного Помощника уже нет, зато таксист на месте. Курит, ждет. И это первая хорошая новость за весь вечер. Не потому что я боюсь Погони - подумаешь, Погоня! - просто в салоне его желтой 'шестерки' почти тепло.
Только это меня сейчас, откровенно говоря, и волнует по-настоящему: температурные условия Погони, о которых в сказке, между прочим, ни слова не сказано.
Преследование, меж тем, идет своим чередом. В Форме Полета, как и было обещано. Антагонист мой прекрасен на фоне звездно-облачного киселя. Мне, в общем, даже хочется, чтобы он нас догнал. Он мне симпатичен. Мы с ним в одной лодке: друг без друга мы ничего не стоим; кому мы нужны - по отдельности- то?
Но фиг он нас догонит, пусть даже и в Форме Полета.
Не положено.
21. Вновь трижды то же испытание, реакция героя на этот раз положительная. Испытатель предоставляет себя в распоряжение героя, осуществляя этим спасение от погони.
Таксист поворачивает к нам свой прокуренный лик, и я с досадой узнаю в нем давешнего Испытателя. Здравствуй, жопа, новый год! Приехали, называется...
Вновь трижды свершается Испытание; я уже почти ничего не соображаю: что за Испытание такое? Неужели то же, что уже было прежде? Но ведь прежде никакого Испытания толком и не было... Или все-таки было?
Ничего не понимаю, словом.
Зато реакция моя на этот раз положительная. Не могу сказать, в чем это выражается. Просто вот - положительная реакция. Словно бы анализы сдал в венерологическом диспансере. Испытатель предоставляет себя в мое распоряжение, осуществляет этим спасение от погони, как и было предсказано.
Спасшись от погони, я возвращаюсь, наконец, домой и обрушиваюсь на диван. Искомый Персонаж идет на кухню и ставит чайник.
- А что, хлеба ты не купил? - ворчит он, грохоча дверцами моих кухонных тайников. - Надо было по дороге...
Господи, неужели он собирается тут жить? Вместе со мной, в однокомнатной хрущевке? И это у них называется 'счастливый конец'?!
По-моему, херня какая-то получилось.
Но они говорят: сказка.
Сказочники, блин.
Ублюдки.
Ненавижу.
©Макс Фрай, 2004
Страшная сказка про жизнь
За черным-черным лесом в черной-черной яме сидит черный-черный ребенок. Из его черного- черного глаза течет черная-черная слезинка.
Иногда к ребенку приходят прекрасные сущности, заоблачные и подземные, вперемешку.
- Чего ревешь? - спрашивают. - Что случилось-то?
- Я, - шмыгая носом, отвечает малыш, - сын человеческий.
И буквально захлебывается ревом.
От стыда.
Это была страшная сказка про жизнь, спасибо за внимание.
©Макс Фрай, 2004
Страшные сказки про людей
