данные на автомобили, которые должны быть отражены в новых регистрационных документах.
К изменению кустарным способом номеров узлов и агрегатов на похищенных автомобилях Митрохин привлекает специалистов высокого уровня, вследствие чего не всегда представляется возможным установить факт вмешательства в маркировочные обозначения.
По имеющимся оперативным данным, при посредничестве и прямом участии Митрохина в Москве были похищены и легализованы в Смоленской области сотни дорогостоящих машин…».
В последующем, при проведении оперативно розыскных мероприятий и журналистского расследования по автомобилям, висевшим на дежурном собственнике краденных машин с Литовского бульвара, выяснилось, что во всей округе желающих подзаработать на регистрации криминальных автомобилей проживает видимо-невидимо!
По ходу дела обнаружились еще пять десятков машин, зарегистрированных в 7 м отделении МРЭО ГАИ Юго-западного округа Москвы на одиноких женщин, проживающих в близлежащих к кулибинскому дому общежитиях. На одной многодетной матери с зарплатой в две тысячи рублей «висели» мерседесы, фольксвагены и ауди. На шее другой такой же «состоятельной» труженицы ткацкой фабрики болтались десятки не менее дорогостоящих колес.
И за каждой из машин тянулся смоленский хвост…
Известие о том, что следствием найден и изъят вовсе не искомый автомобиль, привело в замешательство Мережко и в неописуемый восторг Цимляева. Надежда вернуть себе имущество у последнего вдруг приобрела вполне реальные черты. И он засыпал следователя жалобами на неправомерное удержание его автомобиля, вскоре вынудив следствие принять единственно возможное решение: извиниться перед ним…
От возврата автомобиля Цимляеву не удерживало даже весьма существенное обстоятельство: московское представительство известного немецкого концерна на запрос следствия ответило официально и весьма категорично — автомобиль «Фольксваген Гольф», изъятый у Цимляева, с такими маркировочными обозначениями за ворота завода никогда не выходил! Иначе говоря, машины с такими цифрами на кузове и двигателе, изготовленными заводским способом, в природе быть не может!
Выходит, над маркировкой трудились кустари!
И хотя косвенных доказательств криминальной судьбы автомобиля было достаточно (прошла через руки смоленской группировки, зарегистрирована в Москве на подставное лицо, куплена Цимляевым за сущие копейки, опознана прежним владельцем), решающее слово все равно оставалось за районными экспертами.
А они в своем мнении были непреклонны…
И ранним весенним утром, в тот уже почти счастливый для Цимляева день, когда ему должны были вернуть ключи от автомобиля, старший оперуполномоченный ОВД «Аэропорт» Олег Барминов, приговаривая: «Да пусть меня лучше уволят…», погнал раздираемый на части «Фольксваген Гольф» в Экспертно-криминалистический центр МВД. На самый что ни на есть высокий — федеральный уровень…
А тем временем, пока старший опер «обмывал» свой выговор, министерская экспертиза, разобрав «Фольксваген» до винтика, уже выносила вердикт: «Способ нанесения номеров двигателя и кузова автомобиля «Фольксваген Гольф» не соответствует требованиям завода- изготовителя. Маркировка нанесена кустарным способом… Первичные номерные обозначения, установленные при проведении экспертизы, выглядят следующим образом…».
Принадлежность «Гольфа» была, таким образом, была установлена окончательно и бесповоротно.
И «Фольксваген» вскоре вернулся к своему законному хозяину — Виктору Мережко.
А Цимляев, наконец-таки, от следствия отстал…
…Каждое божье утро в течение целого года похищенный у известного кинорежиссера автомобиль, увозя на работу Цимляева, направлялся от станции метро «Войковская» по Ленинградскому проспекту в сторону центра и всякий раз проезжал мимо дома Виктора Мережко.
А вечером мимо того же дома исправно возвращался назад. Открыто. Не таясь. Ибо последний хозяин и сам не знал, кому в действительности автомобиль принадлежит.
Такое вот кино…
КОГДА ЕДУТ МИЛИЦЕЙСКИЕ КРЫШИ
Поделиться свалившейся на Василия Гургеновича радостью во всем доме, кроме друга-соседа, было не с кем: вряд ли кто другой понял бы, что значит телеграмма от частного детектива о найденном автомобиле, похищенном у Василия полгода назад. Ибо сосед Василия Гургеновича был его братом по несчастью — и он по чьему-то злому умыслу и той же зимой лишился своих новеньких «Жигулей».
…Разделив нечаянную радость, сосед в тот вечер театрально достал из кармана аккуратно сложенную телеграммку и с гордостью похвастался:
— Гляди, Вась, у меня такая же… — и удивленно добавил: — это ж надо! Машины у нас с тобой угнали с разницей в один месяц. Нашли с разницей в один день. И в подъезде у нас с тобой разница в один этаж… Чудеса!
Наутро братья по счастью, каждый сам по себе, отправились по указанным в телеграммах адресам, к новым хозяевам своих автомобилей. И у подъезда дома № 12 по улице Лебедянской столкнулись… нос к носу.
Ведь новые владельцы похищенных у «братьев» автомобилей тоже жили в одном доме.
С разницей… в один этаж.
Почуяв неладное, Василий Гургенович и его сосед решили не заниматься самодеятельностью и направили свои стопы в родное ОВД «Восточное Измайлово», то самое, которое возбуждало уголовные дела по факту хищения у них новеньких «Жигулей».
Соседу повезло больше: оперуполномоченный, едва услышав о найденном автомобиле, в тот же день потащил его к дому на Лебедянской. Новой собственницы двенадцатой модели «Жигулей», как выяснилось позже — привлекательной юной особы по фамилии Лисичкина, дома не оказалось. Испуганный голос из-за двери сообщил, что она на работе — в магазине автозапчастей на Липецкой улице.
На удостоверение оперуполномоченного Лисичкина отреагировала убийственно спокойно:
— Да сдалась мне ваша машина! Как купила, так и продала… — И, подбоченившись, многозначительно добавила: — Отберите, если сможете. На ней, между прочим, ездит сам Царан.
Заявление Лисичкиной, как выяснилось через пару минут, не было пустым колокольным звоном: из директорского кабинета вышел вызванный по команде «Полундра!»… начальник отделения уголовного розыска ОВД «Бирюлево Восточное» майор милиции Александр Царан.
Оценив оперативную обстановку профессионально наметанным глазом, майор понимающе развел руками:
— Ну, коль такое дело, я вам эту машину сам завтра же пригоню.
Однако ни завтра, ни послезавтра, ни машина, ни начальник
