Когда они ушли, один из охранников набрал номер телефона Халида Джалила.
— Он пошел обедать, — сообщил позвонивший, — вместе со своей помощницей.
— Будьте готовы к шести часам вечера, — передал им начальник полиции, — как только они вернутся, сразу приступайте. Заставьте его пойти вместе с вами. Выведите через кухню, там вас будут ждать. И посадите в машину.
— Что делать с его помощницей?
— Что угодно. Она нам не нужна. Но она не должна никому рассказать о похищении своего босса. Вы меня поняли?
— Да, — улыбнулся полицейский, — она никому не расскажет. Не беспокойтесь. Мы все поняли.
Глава 10
Они встретились уже в другом московском кафе. Для таких встреч они выбирали тихие места, где было мало посетителей и где можно было поговорить, не опасаясь, что их могут прослушать. Кроме того, что они одновременно включали скэллеры, исключающие возможности прослушивания, они еще и замолкали одновременно, когда рядом проходил кто-то из посетителей.
— Ваш представитель устроил в Ираке настоящую сенсацию, — начал разговор Шейнер, — он выступил с таких радикальных мусульманских позиций, что его речь уже назвали показательной. Некоторые аналитики даже предполагают, что это изменение восточной политики Кремля. Теперь, убедившись в бесперспективности конфронтации с мусульманским миром, Москва намерена встать во главе этого движения как страна с многочисленным мусульманским населением. Это я цитирую из сообщений мировых агентств.
— Его выступление всего лишь личная инициатива, — мрачно ответил Астахов, — никто его не уполномочивал на подобные откровения. Наш посол уже официально заявил, что текст речи господина Сеидова не был согласован с посольством.
— Но он не опроверг его слова, — улыбнулся Шейнер.
— Конечно, нет. Формально компания «Южнефтегазпром» частная компания, не имеющая никакого отношения к нашему посольству. Он не может опровергать или дезавуировать слова вице-президента компании. Сейчас сложилась несколько парадоксальная ситуация, когда никто из руководства компании не может дезавуировать слова Сеидова. Или вы считаете, что будет правильно, если слова о мусульманском братстве дезавуирует президент компании Борис Александрович Вайнштейн?
— Ценю ваш юмор, — сдержанно ответил Шейнер, — но это не ответ. Мы собирались использовать господина Сеидова для возможного установления контактов с Юсуфом аль-Рашиди, рассчитывая на его прежние связи в Ираке. Мы не собирались устраивать подобного скандала, привлекая внимание всего мира к поездке господина Сеидова в Ирак. Однако он сделал подобное заявление, и теперь наша задача существенно осложнилась.
— Почему осложнилась? Наоборот, скорее облегчилась. Теперь аль-Рашиди гарантированно будет искать контактов с этим апологетом мусульманского мира, который посмел так выступать, будучи официальным представителем российской стороны. По-моему, вы должны быть довольны.
— По-моему, недовольны должны быть вы, — жестко заявил Шейнер, — подобная речь оттолкнет от вас все страны цивилизованного мира и не сделает вас союзниками мусульманских государств. Там тоже понимают разницу между выступлениями официальных представителей и руководителя делегации, представляющего частную компанию, к тому же мусульманина по своей религиозной принадлежности. Боюсь, что это была ошибка.
— Господин Шейнер, — покачал головой Астахов, — или, как вы любите говорить, дорогой Иосиф. Давайте не будем делать вид, что мы ничего не понимаем. Выступление Фархада Сеидова было вынужденной мерой. Ваши американские друзья нас просто обманули. Сначала они уверяли нас, что не хотят сами разрабатывать южные нефтеносные районы из-за опасной близости к Ирану. В течение долгого времени они уверяли нас, что готовы к сотрудничеству и партнерству, отдавая нам эти участки для совместной добычи нефти с иракской стороной. Мы поверили, послали делегацию, провели огромную подготовительную работу. Более того, мы разрешили вашим представителям работать с Фархадом Сеидовым на предмет его «одноразового использования» в Ираке. Мы пошли на все уступки. А потом выяснилось, что иракцы объявили тендер, в котором принимают участие американская «Эксон мобил» и британская «Бритиш петролеум». Учитывая, что итоги будет подводить известный техасский специалист Сайрус Бантинг и иракская администрация, находящаяся под полным контролем ваших союзников американцев, нам стало понятным, что все это была лишь большая игра. Блеф, который вы устроили с помощью американцев.
Вам нужно было любой ценой послать Сеидова в Ирак, чтобы выйти на аль-Рашиди. Американцам нужно было вам немного подыграть, что они и сделали. Учитывая, как быстро вы смогли пропустить группу Сеидова в Ирак через иорданскую границу, у нас нет никаких сомнений, что эту операцию вы планировали совместно с американцами. Уничтожение аль-Рашиди — общая задача ваших разведок.
— Мы полагали, что это общая задача в свете тех документов, которые были вам предоставлены сегодня утром.
— Да, документы подлинные. Но мы не планировали уничтожение аль-Рашиди на этом этапе.
— Однако, рано или поздно, нужно принимать решение. Боюсь, что потом будет поздно.
— Мы не считаем возможным столь бесцеремонно вмешиваться во внутренние дела Ирака.
— Разве? — сделал вид, что удивился, Шейнер. — Когда в Ираке захватили и убили ваших четырех дипломатов, Государственная дума приняла специальный закон, разрешающий президенту страны отдавать приказ об уничтожении террористов на территориях других государств.
— Аль-Рашиди не убивал наших дипломатов, — парировал полковник Астахов, — но мы согласны на проведение совместной операции. Именно поэтому Сеидов все еще находится в Ираке, откуда мы его не отозвали.
— Он в очень сложном положении, — напомнил Шейнер, — вы сами говорили, что губернатор провинции Хальдун Нувайри — кровный враг аль-Рашиди. А ваш представитель объявил, что в свое время спас отца аль-Рашиди. Можете себе представить, как реагирует губернатор. Я не удивлюсь, если его люди сейчас организуют какую-нибудь неприятную акцию против вашей делегации.
— Нувайри тоже умеет считать, — возразил Астахов, — он понимает, что живой Сеидов является идеальной приманкой для его кровного врага. И будет изо всех сил охранять и следить за нашей делегацией.
— А когда поймет, что ничего не вышло, отдаст приказ об их ликвидации, — закончил за него Шейнер. — Не забывайте, что губернатор не может терять лица. Он не может просто так отпустить человека, который является кровным братом отца известного террориста, убившего его собственного брата. Кровь за кровь, иначе губернатор рискует потерять уважение. А на Востоке неуважаемый человек не может править. Это закон, не допускающий исключений.
— У нас разработан альтернативный вариант возможного отъезда группы, — сообщил Астахов. — Мне не совсем понятно: вас волнует безопасность нашей делегации или успешное завершение операции?
— Нам нужен аль-Рашиди, — твердо заявил Шейнер, — живой или мертвый. Он нужен нам, нашим американским и британским союзникам, а также вам. Он мешает всем и поэтому будет уничтожен. Весь вопрос только во времени. Мы не хотим давать ему шансов на подготовку еще одного вероятного террористического нападения. С его подготовкой и специальностью он может придумать все, что угодно. Химическую атаку в метро, разорвавшуюся химическую бомбу в центре Лондона или Лос-Анджелеса, нападение с захваченных самолетов. Я не могу придумать и перечислить все методы, к которым он может прибегнуть. Но после смерти его семьи он готов на все. И мы тоже готовы на все, чтобы его остановить.
Астахов немного помолчал. Он уже обсуждал этот вопрос со своим руководством. И все понимали, что вопрос жизни и смерти Юсуфа аль-Рашиди — самый важный вопрос для западных союзников и Израиля.
