«Хаммер», который был известен почти каждому сотруднику полиции. Конечно, осмотреть машину было практически невозможно, но удалось установить, что «Хаммер» находился в гараже с пяти часов вечера, а значит, не мог участвовать в предполагаемом похищении членов российской делегации. Оставалось найти две машины, — небольшой фургон «Рено», принадлежавший французскому журналисту, и автомобиль «Ауди», на котором ездил польский корреспондент. Но обе машины словно провалились сквозь землю, и никто не знал, где они находятся.
На часах было около десяти вечера, когда вице-премьеру позвонили из Багдада. Оттуда сообщили важную весть. Главе российской делегации удалось каким-то неведомым образом выйти на связь с российским посольством и подтвердить, что у него все в порядке. Эта новость особенно больно ужалила Хальдуна Нувайри. Она могла означать только одно — похищенный гость был на самом деле не похищен, а уехал, приняв приглашение своего знакомого Юсуфа аль-Рашиди. Хуже того, эта новость означала, что кровный враг губернатора находится в городе и просто смеется над своим врагом.
Губернатор уже не скрывал своей ярости. Ужин был скомкан, закончен быстрее обычного. Вице- премьера и всех высокопоставленных гостей увезли в оба отеля, которые охранялись английскими войсками. И только тогда Нувайри позвонил начальнику полиции.
— Этот человек жив и звонил в российское посольство, — дрожащим от злости голосом сообщил губернатор, — значит, он находится в городе. И Юсуф аль-Рашиди тоже в нашем городе. Теперь тебе остается найти дом, в котором они могут прятаться.
— У меня нет доступа в северный район, где живут иностранцы, — пояснил начальник полиции, — дайте мне разрешение проверить и эти дома. Я уверен, что мы найдем аль-Рашиди.
— Он прячется у американцев? — зло спросил губернатор. — Ты совсем сошел с ума?
— Другие места мы уже проверили. Он прячется именно там, так как знает, что мы не проверяем дома, принадлежащие нашим американским друзьям. Я уверен, что наш гость сам ушел из отеля, захватив с собой своих людей. И теперь находится вместе с аль-Рашиди.
— Ты понимаешь, о чем меня просишь? Если ты ошибаешься, то американцы просто заставят меня не только тебя разжаловать, но и выгнать из полиции. Ты этого добиваешься?
— Я делаю свою работу, — твердо сказал начальник полиции.
— Хорошо. Тогда считай, что ты получил мое разрешение. На словах. Но если ты там никого не найдешь, я тебя лично разжалую и отдам под суд. Действуй, — он бросил трубку телефона.
Начальник полиции тяжело вздохнул. Он лучше других понимал, в какой сложной ситуации они находятся. Но другого выхода у него просто не было. Они и так дважды прочесали все кварталы и улицы города. Оставалось проверить укрепленный квартал в северном районе, чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях. Халид Джалил приказал своим бронетранспортерам войти в квартал и начать проверку документов всех жителей независимо от того, гражданами какой страны они являются.
Две машины по-прежнему не были найдены. И два иностранца, которые в момент исчезновения гостей могли быть в отеле. Французский и польский журналисты, которых нигде не могли найти. Иракские полицейские начали проверку документов в охраняемом квартале для иностранцев. Чтобы проверка проходила спокойно, они пригласили двух американских офицеров, с которыми и обходили все дома.
У дома, где проживал американский консул, патруль остановился в нерешительности. Они видели флаг над домом и вывеску на арабском и английском языках. Дом консула был территорией Соединенных Штатов, и они не могли входить туда без особого разрешения. Американский офицер, который сопровождал полицейских, не знал, что ему делать. Один из офицеров набрался смелости и позвонил по видеотелефону. Ответом было долгое молчание. Полицейский позвонил еще раз.
— Видимо, никого нет, — сказал американец, — консул уехал, а в доме никто не живет.
Они хотели уже отойти, когда один из сотрудников полиции увидел свет в окне второго этажа. Очевидно, Алена, поднимаясь наверх, включила свет и забыла его выключить. Свет шел из ванной комнаты. Полицейские принялись звонить с удвоенной силой. У них был строгий приказ проверить все дома в квартале, независимо от того, кому они принадлежат.
Наконец они услышали недовольный голос, спросивший по-английски:
— Что вам нужно? Этот дом принадлежит консулу Соединенных Штатов.
— Извините, сэр, — шагнул вперед американский офицер, — это капитан Буркхард. Мы проверяем все дома в квартале. Вы не могли бы выйти к нам или открыть ворота?
— Я сейчас выйду, — пообещал говоривший.
Они прождали еще четыре минуты, пока наконец калитка в воротах не открылась. Оттуда вышел высокий мужчина. Полицейские переглянулись. Это был французский журналист Жорж Брикар. Многие знали его в лицо. Капитан Буркхард тоже знал журналиста.
— Простите, господин Брикар, — шагнул он к нему, — у нас плановая проверка. Мы понимаем, что не имеем права входить в дом консула, но мы хотели бы, чтобы вы ответили на несколько вопросов. Если это возможно.
— Конечно, — согласился Брикар, — что случилось? Я спал, когда вы позвонили.
— Из отеля, в котором находится комендатура, исчезло трое наших гостей, — пояснил Буркхард. — Они не только исчезли. После них в отеле осталось два трупа полицейских, и сейчас мы проводим проверку по всему городу.
— Ясно, — пробормотал Брикар. — Очевидно, их похитили? Вряд ли наши гости стали бы убивать полицейских, чтобы сбежать в Басре? Где они могут спрятаться? Иностранцев сразу узнают и выдадут.
— Мы тоже так думаем, сэр. Но сотрудники полиции хотели бы посмотреть вашу машину.
— Никаких проблем. Я сейчас открою ворота, и вы сможете войти. Заодно посмотрим мой автомобиль, он находится в подземном гараже.
Брикар повернулся и пошел в дом. Через минуту массивные ворота автоматически открылись. Полицейские переглянулись. Входить на территорию дома американского консула было достаточно опасно. Первым шагнул капитан Буркхард, и только тогда четверо сотрудников полиции устремились за ним.
— Давайте спустимся в гараж, и вы осмотрите все машины, — предложил Брикар, — там как раз находятся сразу три автомобиля. Два внедорожника консула, которые он оставляет здесь, когда уезжает, и мой «Рено».
Дверь в гараж тоже автоматически открылась. Полицейские спустились вниз. У машин уже стоял Абу Сейран, молча наблюдавший за незваными гостями.
— Проходите смелее, — весело предложил Брикар, — не беспокойтесь. В доме нет американских дипломатов.
Оба внедорожника стояли, покрытые пылью. Было очевидно, что их уже давно не вытаскивали из гаража. Полицейские подошли к «Рено». Фургон был заполнен разным хламом, здесь были кассеты, диски, камера, журналистские блокноты, бутылки воды, сумки.
— Можете все посмотреть, — любезно пригласил Брикар. — Если хотите, даже сделайте обыск в доме, хотя наверняка это не понравится хозяину дома.
— В этом нет необходимости, господин Брикар, — ответил Буркхард, — у меня только один вопрос. Что вы здесь делаете? Насколько я знаю, вы французский гражданин.
— У меня двойное гражданство, капитан, — улыбнулся Брикар. — Что касается этого дома, то уехавший консул мой большой друг и в его отсутствие я приглядываю за этим домом. Вместе с нашим верным Абу Сейраном.
— Почему он все время молчит? — спросил капитан.
— У него нет языка, — объяснил Брикар, — это произошло в Сомали, когда он был еще ребенком. Межплеменные столкновения, капитан. Другая цивилизация…
— Да, я понимаю. Извините, что мы вас побеспокоили, — Буркхард пожал руку французскому журналисту и вместе с полицейскими покинул гараж. Ворота закрылись. И они поехали проверять следующий дом.
Через полчаса Халиду Джалилу доложили о найденной машине французского журналиста. Польского корреспондента не удалось обнаружить, несмотря на чрезвычайные меры, принятые полицией. Начальник полиции, услышав о том, где нашли машину Брикара, долго думал над этим фактом. Он хорошо знал французского журналиста, видел его репортажи, читал его хлесткие статьи в газетах. Брикар всегда был более объективен, чем все остальные. И гораздо лучше понимал местное население. Но это еще не повод
