Резников, замкнутый и неразговорчивый? Кто из них мог оказаться «чужим»? Кажется, по логике шпионских романов, это должен быть человек, которого подозреваешь меньше всего. Тогда Резников. Он меньше подходит на роль агента, чем Головацкий или Гацерелия.
Фархад снял рубашку и повесил ее на стул. Резников больше подходит на роль агента, весело подумал он. Хотя почему Резников? Если это возможный сотрудник израильской разведки или хотя бы такой же агент «одноразового использования», каким был он сам, то они тогда должны были завербовать человека, который не вызывает вообще никаких подозрений. Самого Фархада Сеидова, ну это понятно. Кого еще в их группе? Наверно, другого мусульманина, чтобы никто не мог подумать. А единственный мусульманин в их делегации — это казах Кажгалиев. Он посмотрел в сторону молодого переводчика и еще раз улыбнулся.
Хорошо, что этот парень не носит такого странного кольца. Иначе было бы слишком очевидно. Двое мусульман в группе, и у обоих такие одинаковые кольца с черным агатом. Нет, конечно, Кажгельды не может быть никаким «чужим». Он для этого слишком молод. Но если подумать…
Сеидов тихо рассмеялся. Кажгалиев поднял голову.
— Что вы смеетесь? — спросил он.
— Ты никогда не носил кольца? — уточнил Фархад.
— Нет. Никогда. Вы спрашиваете о таком кольце, как у вас, которое вы разбили?
— И о таком тоже. И не носи. Тебе не подойдет. Ты, кажется, холостой?
— Да, — ответил Кажгельды, — я не женат. Но такого кольца у меня действительно нет. И, наверно, никогда не будет. Хотя все равно, напрасно вы его разбили.
— Почему напрасно? — машинально спросил Сеидов.
Кажгельды поднял голову и уже совсем другим голосом произнес:
— Я все время хочу передать вам привет от Андрея Андреевича. Вы меня понимаете?
Фархад ошеломленно раскрыл рот, пытаясь что-то сказать. Все, что угодно, но только не это. Неужели он так ошибался?
Глава 18
Полицейские вертолеты вылетели на поиски полицейских машин, которые искали на северной дороге. Халид Джалил смотрел на часы, ежеминутно ожидая поступающих сообщений. В пятом часу утра наконец нашли польского корреспондента. Он загнал машину в гараж и остался ночевать у вдовы бывшего начальника полиции, погибшего в Басре полтора года назад. Узнав об этом, Халид Джалил даже улыбнулся. Если его вдова будет встречаться с каким-нибудь иностранцем, то он не станет возражать, наблюдая за ними с того света. Хотя наверняка за свои грехи он попадет в ад, но, по его расчетам, там должна была собраться очень неплохая компания из его бывших подельников, соратников и подчиненных.
В шестом часу утра машины все еще не были найдены. Зато его осведомители сообщили о Жорже Брикаре, который всю ночь пьянствовал в американском баре. Были свидетели, которые видели, как он туда пришел в полночь и провел за столиком почти шесть часов кряду. Это сообщение разозлило начальника полиции. Всю ночь он гонялся за призраком французского журналиста, а тот, оказывается, сидел в этом баре. Хотя все знали, что Брикар любит проводить ночи таким образом, засиживаясь до утра. Халид Джалил приказал послать туда кого-нибудь из офицеров и допросить двух барменов. Если выяснится, что француз действительно провел там всю ночь, то тогда получается, что они шли по неверному следу и перестрелка у дома американского консула была роковой случайностью, которая иногда происходит.
В семь часов утра ему доложили, что бармены клятвенно заверили алиби Жоржа Брикара. Полицейские машины, на которых беглецы могли выехать из города, так и не были найдены. Начальник полиции смотрел на бежавшую минутную стрелку и понимал, что уже сегодня утром ему нужно будет отчитаться перед губернатором и сложить свои полномочия. Единственным выходом из этой ситуации было предательство. Банальное, обычное и примитивное предательство, которое могло его спасти.
В половине десятого утра, еще до того как губернатор покинул свой дом, направляясь к месту работы, Халид Джалил приехал к нему, чтобы доложить о результатах поисков. Губернатор обычно не принимал дома и не понял, почему начальник полиции решился на такой необычный поступок. Но он приказал провести гостя в свой кабинет, где и появился через несколько минут. Откуда ему было знать, что начиненный взрывчаткой полицейский автомобиль уже ждал его на стоянке, рядом с его машиной. Начальник полиции решил использовать свой последний шанс. Если ему удастся убедить губернатора Нувайри оставить его во главе местной полиции, то тогда и сам губернатор останется в своем кресле. В противном случае полицейская машина могла взорваться и унести с собой на тот свет и господина губернатора.
— Что случилось, Халид Джалил? Почему ты решил приехать ко мне домой? Ты думаешь, что у себя дома я буду более милосерден, чем в своем рабочем кабинете? — усмехаясь, спросил Нувайри.
— Нет, господин губернатор. Я полагаю, что вы имеете право гневаться на всю нашу полицию, — наклонил голову Халид Джалил, — мы всю ночь искали пропавших гостей, проверили даже охраняемый северный квартал, где живут дипломаты и наши американские друзья, проверили все подозрительные дома и кварталы, но нигде не нашли исчезнувших беглецов. Возможно, их уже нет в живых. Но мы продолжаем наши поиски.
— И ты посмел явиться ко мне домой с таким сообщением? — спросил Нувайри. — Ты понимаешь, что сегодняшний твой доклад — это последний доклад на твоем посту? Теперь ты будешь работать охранником на бензоколонке. Или сторожем в продуктовой лавке своих родственников. Как ты посмел сюда прийти?
— Мною двигало чувство долга, — ответил начальник полиции, — и чувство благодарности, которую я испытываю к вам за то безграничное доверие, которым вы меня награждали все это время.
— Не болтай глупостей. Какое чувство долга? Что ты говоришь?
— Сегодня ночью мы раскрыли заговор, направленный против нашего любимого губернатора, — доложил Халид Джалил, — и я считал своим долгом лично явиться к вам и доложить обо всем.
— Какой заговор? Что ты говоришь?
— Сегодня утром террористы предпримут нападение на вашу машину, — сообщил начальник полиции, — у нас есть точные сведения, что за этим нападением стоят высокопоставленные чиновники из вашей администрации.
— Они не посмеют, — расплылся в улыбке Нувайри, — у нас нет таких храбрецов. Только аль-Рашиди мог бы бросить мне вызов, но он, как крыса, прячется от моего гнева где-то в Африке или в Юго-Восточной Азии. У нас нет таких смелых людей, Халид Джалил, разве ты этого еще не понял?
— Тогда давайте поедем на работу в моей машине, — хладнокровно предложил начальник полиции, — а ваша пусть поедет без вас. И мы посмотрим, чем все это закончится.
— Ты думаешь, что я испугался? Я поеду в своей машине, и никто не посмеет на меня напасть. Меня охраняет полиция и американцы.
— Я прошу вас поверить мне в последний раз, — угрюмо сказал Халид Джалил, — и если я окажусь не прав, вы меня можете выгнать, как паршивую собаку. Я всего лишь пытаюсь сохранить вам жизнь для нашего народа.
Губернатор посмотрел на начальника полиции. В его глазах мелькнул огонек сомнения. И понимания ситуации…
— Кто стоит за этими высокопоставленными чиновниками? Ты можешь назвать мне имя их главного заводилы?
По-арабски это звучало как «главного бунтовщика». Начальник полиции состроил обиженную физиономию.
— Пока мы можем только предполагать. Но вы сами можете все проверить, если отправитесь на работу в моей машине.
— Значит, ты уже знаешь, кто этот человек. Назови мне его имя, — потребовал Нувайри.
— Вы его тоже знаете, уважаемый господин губернатор. Ведь ему выгодна ваша смерть более, чем
