не замечая этих переходов.
— Мне полагается вознаграждение, — упрямо повторил Кажгалиев, — и я не понимаю, почему вы ругаетесь. Я никого не предавал, никого не обманывал. Я только жду, когда здесь появится террорист, которого ищут сразу много стран. И хочу помочь его задержать. Что плохого я делаю? И вообще почему вы меня ругаете?
— Черт возьми. Как объяснить человеку, что он делает подлость, если он искренне верит, что не делает ничего плохого. Я никогда не был согласен с методами аль-Рашиди. Я считаю убийство любого человека аморальным. Но я не хотел, чтобы меня использовали для поисков аль-Рашиди. Я не наживка и не сыр в мышеловке.
— А я согласен быть сыром, — ответил Кажгельды, — и наживкой тоже согласен. Не вижу в этом ничего обидного. Зато аль-Рашиди будет мышкой или рыбкой, которую подцепят опытные рыболовы.
— Я этого не допущу, — вскочил со своей кровати Сеидов, — я позову старика, пусть свяжется с ними и сообщит о том, что аль-Рашиди ждет здесь засада.
— Это будет самая большая глупость с вашей стороны. Старик же сказал вам, что здесь нет телефонов. А даже те, которые есть, здесь не ловят. Что вы сделаете? Будете кричать, чтобы сюда никто не приехал? Глупо и смешно. Я ведь казах, я понимаю не только арабский, но и ваш азербайджанский язык, когда вы разговаривали с хозяином нашего дома.
— Нет, вы не казах. Они благородные, честные и порядочные люди, — разозлился Фархад, — а вы типичный предатель, у которого не может быть национальной идентичности.
Он вскочил и побежал в другую комнату, где уже легла спать Алена. Сеидов вбежал к ней в комнату, бросаясь к ее кровати. Она сразу открыла глаза.
— Я не думала, что ты такой неистовый, — улыбнулась Алена.
— Хватит притворяться, — разозлился Сеидов, — ты с самого начала знала, кто у нас в группе «чужой», но делала вид, что пытаешься разобраться и найти его.
— Ты узнал, кто из наших передавал информацию? — Она привстала.
— У меня такое ощущение, что я попал в гадюшник, — пробормотал он, — ни одного приличного человека, только предатели и оборотни. Как тебе не стыдно! Ты тоже знала о Кажгалиеве?
— Что ты говоришь? — искренне удивилась она. — Наш Кажгельды?
— Он сам мне об этом сказал. У него телефон с двумя картами памяти. Он уже позвонил и предупредил, что сегодня утром к нам приедет или прилетит Юсуф аль-Рашиди. Можешь себе представить, какой мерзавец.
— Откуда ты знаешь?
— Он сам мне обо всем рассказал. И теперь он ждет, когда здесь появится сначала аль-Рашиди, а потом американские десантники.
Она села в кровати, не обращая внимания на упавшую простыню. У нее были красивые упругие груди никогда не рожавшей женщины.
— Он передал сообщение, — задумчиво сказала она, — значит, он предупредил их о возможном появлении здесь Юсуфа аль-Рашиди.
— Конечно, предупредил, — сказал Кажгалиев, входя в комнату. Он уже успел надеть брюки и рубашку.
Алена натянула на себя простыню.
— Не нужно прятаться, — добродушно предложил Кажгельды, — уже вся группа знает, что вы любовники и часто, забываясь, переходите на «ты». Я на вас не смотрю, можете одеться.
Он отвернулся. Алена протянула руку, надела блузку, быстро спрыгнула с кровати и нашла свою юбку.
— Тоже мне секрет Полишинеля, — весело продолжал Кажгалиев, — я не совсем понимаю, почему вы так волнуетесь. Вы оба не являетесь теми людьми, за которых себя выдаете. Наш уважаемый Фархад Алиевич согласился помочь в поисках опасного террориста и дал разрешение надеть на него это кольцо. Можно сказать, что его «окольцевали». А вчера вечером он вдруг уходит на кухню и ломает это кольцо. Представляю, как ему было сложно его сломать. Но он забыл о главной заповеди любой разведки. Иметь всегда страховочный вариант. Таким страховочным вариантом российской разведки была наша уважаемая госпожа Сизых, а страховочным вариантом другой разведки был я. Только, в отличие от госпожи Сизых, я не мог так близко сойтись с господином Сеидовым.
Фархад развернулся и ударил его по лицу.
— Не смейте говорить гадости в моем присутствии! Вы… ты… непорядочный человек.
— Ну зачем сразу драться, — нахмурился Кажгельды, — я, между прочим, имею звание кандидата в мастера спорта по боксу. Несмотря на свою внешне субтильную фигуру. И если мы начнем драку, то боюсь, что господин Сеидов проиграет. Поэтому давайте без глупостей. Вы все равно уже ничего не успеете сделать. Пять часов утра. К семи или восьми здесь появится аль-Рашиди. Его быстро арестуют, а мы отсюда спокойно уедем.
— А старик? — свистящим шепотом спросил Сеидов.
— Его либо убьют, если он будет сопротивляться, либо просто отпустят, если он будет нормально себя вести, — пожал плечами Кажгельды. — Честно говоря, об этом старике я думаю меньше всего.
— Вы у него в доме, — напомнил Фархад.
— Я слышал вашу проникновенную речь на пресс-конференции, — поморщился Кажгалиев, — очень зажигательно, эмоционально сильно. Произвело приятное впечатление на всех арабов, которые там были. Но боюсь, что американцев вы только разозлили, и теперь тендер мы гарантированно проиграли.
— Это не вам решать! — крикнул Сеидов.
— Вас послали сюда с конкретной миссией, — спокойно продолжал Кажгалиев, — вы должны были провести переговоры по южным нефтяным участкам и найти аль-Рашиди. Переговоры мы провели, нашу делегацию сюда пустили. А вы не задавали себе вопрос: как вообще мы здесь оказались? И почему вас так срочно сделали вице-президентом компании и послали во главе делегации? Все из-за этого кольца, которое вы вчера так глупо и нерасчетливо уничтожили. Ваша главная задача была не переговоры, а поиски Юсуфа аль-Рашиди. Именно поэтому вас послали в эту командировку. И все ждали от вас конкретного результата. Американцы согласились на ваш приезд, ожидая, что вы сможете выйти на аль-Рашиди. Израильтяне просто подставили вас, а российская разведка согласилась с этой операцией, тоже рассчитывая, что вы выведете их на аль-Рашиди. Все ждали от вас конкретного результата, ради этого даже госпожа Сизых полезла к вам в постель. Только не нужно опять бить меня по морде, это правда, и вы оба об этом знаете.
Фархад взглянул на Алену. Она спокойно выдержала его взгляд, не отвела глаз. Но ничего не сказала, никак не прокомментировав слова Кажгельды.
— Пойдемте в большую комнату, — предложил Кажгалиев, — и давайте без глупых эмоций. У нас не так много времени.
Они прошли в комнату. Сели на стулья. Алена устало смотрела на обоих мужчин. Молчание становилось невыносимым.
— Но каким образом они нас найдут, — не выдержал Фархад, — ведь у вас нет такого кольца?
— Какой вы наивный человек, — улыбнулся Кажгалиев. — Вообще-то, я не должен вам говорить, но учитывая, что именно благодаря вам я через два часа стану миллионером, я вам скажу. Или, точнее, покажу.
Он растегнул рубашку, поднимая левую руку и показывая свой бок. Под мышкой был виден аккуратный шрам.
— Фирменное израильское изобретение для агентов, которых посылают на чужую территорию, — ухмыльнулся Кажгельды, отпуская руку, — вам внедряют передатчик под левую руку. Вас могут обыскивать, проверять на металлоискателе, даже раздеть. Ничего не найдут. Передатчик сделан из особых сплавов без применения металлов. Почти без применения. И его невозможно обнаружить. Но зато он может передавать сигналы на расстояние больше пятисот километров, то есть практически покрывает всю территорию. Это мое кольцо, уважаемый Фархад Алиевич, которое, в отличие от вас, я не могу сломать или вытащить. И мой аппарат работает в непрерывном режиме. Между прочим, есть и последнее достижение науки. Небольшой передатчик, который глотают, когда идут на задание. Но это для одноразового использования и только на
