тщета всего сущего и свобода воли.
Везли в трех каретах. Каждому задержанному предоставили отдельную карету, но, вот горе-то, не всю целиком. Для перевозки арестантов было сооружено тесное решетчатое купе с отдельным входом, по обе стороны которого предусмотрены места для конвоиров. Одну из скамеечек в карете Сварога занял старший охранитель Гор Рошаль.
– Как вас называть? – спросил шеф местного НКВД, когда карета тронулась с места.
– Граф Гэйр, лорд Сварог.
Можно было и соврать, когда б во вранье нашелся хоть какой-то смысл…
– Граф и лорд, – повторил Рошаль, словно смакуя звучные титулы, словно пробуя их на язык, как дорогое выдержанное вино. – А я барон. – Сообщая эту новость, охранитель почему-то впился в Сварога взглядом, как Кашпировский в телекамеру. – Фалафельский барон.[9]
– Рад за вас, – сухо кивнул Сварог.
Рошаль задумался, инспектируя взглядом прутья решетки, за которой покачивался под скрип каретных рессор знатный арестант. Худощавому лицу старшего охранителя словно бы чего-то недоставало. Вроде бы правильные черты, но губы едва шевелятся, глаза под белесыми, будто обесцвеченными перекисью бровями, не моргнут. Жизни недостает лицу, вот чего. Возникало ощущение маски, а маску всегда так и тянет сорвать.
Гор был среднего роста, но сильно сутулился, отчего казался меньше. Сутулость вместе с худобой создавала впечатление, что перед тобой сидит иссушенный болезнями человек. Возможно, что такого восприятия у других Рошаль и добивается, преследуя какие-то свои интересы.
– Мастер Сварог, вы прибыли в город через Синие ворота?
– Знаете, я как-то на цвет не посмотрел. Скорее всего, это были именно синие ворота. Впрочем, я забыл поинтересоваться.
– Вы одеты как священник, – указал Рошаль. – Хотя к духовенству, видится мне, не принадлежите.
– Не спорю. Поэтому вы и подозреваете меня в шпионаже?
– Ну что вы, не только поэтому. Поводов у нас предостаточно. В город вы прибыли по дороге, на которой час спустя в полутора кабелотах от Синих ворот обнаружили обезображенные трупы лошади и всадника. Кто-то, быть может, и считает нас совершеннейшими дикарями, но приблизительно определять время смерти мы умеем. Отсюда последовал вывод: не увидеть тела вы не могли. При этом никто до вас город не покидал и в город не въезжал. Значит, по меньшей мере вас с баронеттой можно обвинить в недонесении, что тоже преступление, но ничто не мешает подозревать вас и в более тяжком деянии. Согласны?
«Что ж он про порванное донесение не спросит?» – настороженно подумал Сварог. И спросил совсем другое:
– А при чем тут шпионаж?
– Ну, мастер Сварог, кому как не вам, знать, что на том ваши похождения в Митраке и его окрестностях не заканчиваются. Посмею вам напомнить, что вашей спутницей является баронетта Клади, в замке которой недавно произошли события… э-э, определим их как загадочные, с очень нехорошим душком. Ночной дозор доложил мне о пожаре в замке. Весьма странном пожаре, наводящем на мысль о колдовстве. Сдается мне, что вы как-то причастны к той катавасии. И это опять же не все. Если б я не узнавал, что происходит в публичных заведениях столицы сразу и незамедлительно, то медяк мне цена как старшему охранителю. Напомню, что ваше появление в «Дырявой бочке» прошло для трактира не без последствий. Выгорела комната, пропал постоялец, а монах с барышней-охотницей словно бы испарились. И кого-то еще удивляет наш интерес к вашей скромной персоне? Между прочим, личность проживавшего в этом номере сейчас устанавливается, и оч-чень интересные перспективы открываются…
– Люди бегут из страны. Только и разговоров, что о конце света, а вашу службу кислота этих бедствий, как я погляжу, не разъела, работаете исправно.
Сварог не иронизировал, он и в самом деле по достоинству оценил информированность и оперативность реагирования ведомства мастера Рошаля.
– Скажу без ложной скромности, мастер Сварог, если и наступит Тьма, сверху начнут падать камни, а земля расползаться под ногами, последними, кто потеряет голову и поддастся панике, будут мои люди. – По бледной маске, прикрывающей лицо Рошаля, трудно было угадать: он и в самом деле горд собою или плетет кружева хитрой игры. – Десять лет я отлаживал охранный механизм, подбирал людей и возился с ними, шлифуя до полной безукоризненности граней. Конечно, не все так безоблачно. На окраинах страны ситуация сложная, но уж столицу и крупные города держим по-прежнему крепко.
Гор Рошаль кутался в свой плащ, будто он мерз или его колотил нервный озноб.
– Почему вы меня подозреваете в шпионаже, а не в иных грехах? – Сварогу хотелось курить, но он пока решил повременить с обнаружением своих удивительных способностей добывать огонь из пальца, а сигареты – из воздуха. Вряд ли подобные умения зачтутся ему в актив.
– Если вы, мастер Сварог, дадите иные объяснения связанным с вашей персоной странностям, мы рассмотрим их, но пока позвольте придерживаться самой простой и правдоподобной версии. У вас будет время обдумать свою защиту.
– Зачем же вы забрали баронетту и генерала, если на шпиона тяну только я?
За стенками остановившейся кареты обменялись короткими фразами, заскрипели петли (скорее всего, воротные), загромыхали какие-то цепи.
– Я понимаю, что вы задаете этот, в сущности, неумный вопрос только для того, чтобы выяснить, что ожидает ваших друзей. Отвечу: то же, что и вас. Содержание под арестом, впрочем, в условиях, которые должны устроить взыскательных дворян, разговоры и окончательный вердикт о виновности- невиновности.
Условия устроили взыскательного графа: если забыть про решетки на окнах, то предоставленному номеру по гостиничной классификации можно было присвоить аж две звездочки. К тому же Сварог тут же улучшил условия на энное количество выпитых чашек кофе, на еще более безучетное количество выкуренных сигарет и на одну сдобную булочку.
Стражник, явившийся за Сварогом через час, шумно, морща нос, вдыхал кофейно-табачный воздух камеры. Потом странно поглядел на арестанта, почесал затылок и скомандовал на выход. Так ничего и не спросил – мол, доложу начальству, пусть начальство разбирается.
Начальство же, то есть мастера Рошаля, судя по первой части допроса в зале с деревянной мозаикой, чашей и собаками, больше интересовало мнение мастера Сварога о переписке нурских шпионов.
– Он что же, прямо в засаде строчил донесение? – поинтересовался Сварог и вернул мастеру Рошалю листок, вновь принявший вид тонкой трубочки.
– Ему не терпелось как можно скорее отправить сообщение хозяину. Видимо, рассчитывал, как только вы определитесь с ночлегом, оставить вас ненадолго, отправить гонца с письмом, думая, что гонец к утру обернется и доставит от хозяина новые указания.
Мастер Рошаль в замке сменил плащ с воротником и широкими рукавами на опять же просторное одеяние, напоминающее рясу коричневого цвета, волосы на голове полностью закрывал лиловый берет с разрезами. Видимо, старший охранитель любил балахонистые одежды, в которых удобно прятать разнообразные предметы.
Итак, их беседа, мало пока напоминающая допрос, шла размеренно, даже сонливо, и Сварог никак не мог предположить, что Гор Рошаль вдруг взорвет к чертовой матери спокойствие ситуации, смерчем взвинтит ее к предельной черте и устроит конец света в отдельно взятом замке…
Глава одиннадцатая
Конец света в отдельно взятом замке
Гор Рошаль забрал у Сварога листок, сунул его куда-то в складки балахона, потрепал за ухом собаку и заявил:
– А теперь давайте сыграем в открытую, мастер Сварог. На все про все у нас три четверти часа. Вполне
