горротцев…
Сварог приостановился, повернулся к нему, мгновенно отбросив ленивое безразличие:
– Что за горротцы?
– Понимаете ли, три дня назад в порту отшвартовался очень странный корабль. Зовется он «Радуга», плавает под горротским флагом. Бумаги в совершеннейшем порядке, ни к чему придраться невозможно. Однако… Согласно документам, это – жемчуголов. Вообще-то ничего удивительного, к закату от Хай Грона, всего в парочке морских лиг и в самом деле есть отмели, где частенько бывают жемчуголовы из разных стран. Вот только корабли у жемчуголовов совершенно другие, уж я-то разбираюсь! Обычный, классический жемчуголов – это небольшое суденышко, шхуна, барк, порой гукор. А «Радуга», любой понимающий человек вам подтвердит – классический морской грузовоз. Большой двухмачтовый галеон с огромным грузовым люком, с полусотней человек экипажа. Посылать такую громадину на добычу жемчуга – это все равно, что отправлять покупателю один-единственный пирожок или книгу на пароконной повозке…
– А чем они занимаются? – спросила Мара.
– В том-то и дело, что вроде бы ищут жемчуг… Говорю «вроде бы», потому что сам у них на борту не был. Но они и в самом деле что ни вечер выходят в море, в сторону жемчужных отмелей, возвращаются только к утру. Только не к отмелям они уходят, а до рассвета крейсируют неподалеку от берега, к закату от острова. Но вот уже две ночи отряжаю людей наблюдать за ними со скал. Вчера ходил сам, до рассвета проторчал…. Они бросают якорь, стоят на якоре пару часов, потом перемещаются на некоторое расстояние, и все повторяется сначала. Ни разу с корабля не прыгали ныряльщики. Ни разу! Чем они занимаются, совершенно непонятно. Каждую ночь… А вчера пришли три горротских военных корабля. По объяснениям флаг-капитана, решили устроить тут маневры. Знаете, что самое интересное? Каждую ночь они болтаются в море примерно в том самом месте – так, словно прикрывают «Радугу». Никто ничего не понимает.
– И что вы намерены делать? – спросил Сварог подлинно королевским тоном.
– Я? – взглянул на него советник с неприкрытым удивлением. – Я ничего не могу сделать. Потому что они не нарушают никаких предписаний. Никто ни разу не пытался высадиться на берег – уж в этом-то случае им вы выписали на полную! Ночью – да и днем – на берегу полно патрулей, секретов, замаскированных наблюдателей… Но они ни разу не приблизились к берегу, ни разу не спускали шлюпки, никто не пытался достичь острова вплавь… Что тут поделаешь? Никому не запрещено хоть целый год подряд самым странным образом отираться возле острова. Как не запрещено и устраивать маневры в надлежащем отдалении от берега. С точки зрения действующих регламентов, утвержденных державами Ковенанта, они в своем праве. Ни у кого нет оснований предпринять против них какие-то действия. Остается лишь наблюдать… и ломать голову. Ведь это все неспроста, должна быть какая-то цель, ясное и логичное объяснение…
– А версии у вас есть? – подумав, спросил Сварог.
– Версии… Ничего в голову не приходит. Разве что – клад. В конце концов, не они первые. С давних пор кружат россказни, будто в окрестностях Хай Грона лежат на дне сокровища, как это обычно случается, всплывают неведомо откуда сомнительные карты, объявляются «совершенно точно знающие место» субъекты, надувают простачков… Но ведь ни разу не бывало, чтобы кто-то нашел здесь клад. И потом… Предположим, на дне и в самом деле лежит клад. Но они ведь не спускают ни ныряльщиков, ни тралы! Просто стоят на якоре там и сям… Разве что у них на борту какой-то маг или другой колдун, он и ищет…
– А вы что, слышали о таких колдунах?
– Не приходилось как-то, – признался советник.
– Я тоже не слышал, – сказал Сварог. – А днем они, значит…
– Днем они смирнехонько стоят в порту. В первый день кое-кто из команды ходил в храм, но только в первый…
Что-то крутилось у Сварога в голове, некие детали, никак не складывавшиеся в цельную картину… Клад. Поиски. Поиски чего-то под водой… Мать твою, в тридцать три морских черта!
Конечно, он мог ошибаться, но никто об этом не узнает, кроме него, так что стоит попробовать…
– Слушайте внимательно, Барталь, и не задавайте никаких вопросов, – сказал Сварог самым внушительным тоном, на какой только был способен. – Вы мне сейчас покажете издали эту «Радугу». А потом отправьте в море лодку с надежными людьми. С такими, что не станут болтать и задавать вопросы. Они должны бросить якорь в открытом море на расстоянии… скажем, сотни уардов от берега, прямо напротив «Радуги». Пусть притворяются, что ловят рыбу, что ли… Это будет выглядеть убедительно, или нет?
– Почему же? Многие от нечего делать выходят на рейд порыбачить…
– Вот и отлично, – сказал Сварог, сдерживая нетерпение. – Но это еще полдела. Они должны опустить в воду – незаметно для окружающих, понятно – какой-нибудь достаточно большой и яркий предмет, чтобы он оказался достаточно близко ко дну и мог служить надежным ориентиром для того, кто будет… – он чуть было не выпалил «идти» и вовремя спохватился, – плыть над дном. Все понятно?
– Честно говоря, ничего непонятно, но выполнено будет в точности.
– Прекрасный ответ, – сказал Сварог. – Далеко пойдете, Барталь, я вам обещаю…
…Глубина была небольшая, и он издали увидел «достаточно большой и яркий предмет», попросту говоря, большую ярко-красную скатерть с серебряной бахромой, неизвестно где раздобытую Барталем в сжатые сроки, укрепленную на канатике наподобие вексиллума, за два угла. Подошел совсем близко, повернулся к ней спиной и, временами оглядываясь через плечо, зашагал по дну в сторону берега. Сразу ясно, что здешние места давным-давно обжиты человеком, – мусора на дне, разнообразнейшего, было столько, что Сварог почти все время смотрел под ноги, а не перед собой, обходил кучи хлама, состоявшего порой из самых неожиданных предметов вроде дверей и даже ржавого плуга, которому здесь решительно нечего было делать по причине полного отсутствия на острове пригодной для вспашки земли. Поразительно просто, как любит человек гадить везде, куда только доберется… И никакими грозными королевскими указами эту привычку не побороть.
Чертыхаясь про себя, Сварог все же добрался до набережной. Выпуклое днище горротской «Радуги» нависало над ним продолговатым темным облаком. Оттолкнувшись от дна обеими ногами, он поплыл вверх. Ухватившись за нижнюю оконечность массивного румпеля, извернулся и, цепляясь ладонями за обросшие морскими ракушками – черт-те сколько не кренговались, раздолбаи – широкие доски, скорее пополз, чем поплыл вдоль киля.
Остановился. Присмотрелся к тому, что обнаружил, оттолкнулся от киля, проплыл вдоль всей явственно видневшейся линии, четко выделявшейся вдоль днища. Подумал с радостью, что вовсе не выглядит дураком, – наоборот, угодил в самое яблочко.
В днище горротского корабля был проделан большой люк, состоявший из двух продольных широких створок. Если представить его распахнутым, в него прекрасно пройдет некий предмет уардов шести, а то и восьми в длину, не менее трех-четырех в ширину. Кораблям такие люки совершенно ни к чему, если не считать одного-единственного случая. «Ай да я, – подумал Сварог, – ай да мыслитель, ай да проницательный ум! Уважать себя начинаешь втрое больше против прежнего…»
Назад он вернулся минут через двадцать. Всплыл на поверхность – такой же голый, как полдюжины матросов с «Божьего любимчика», бултыхавшихся неподалеку от борта, старательно изображавших, что это их любимое занятие, которому они предаются в любом порту. Могут ведь быть у людей свои маленькие причуды? Мало ли на свете чудаков…
К нему обернулись, и он сказал ухмыляясь:
– Все, ребята, можно вылезать…
И первым подплыл к трапу с деревянными перекладинами, проворно взобрался наверх, принял от Мары огромную простыню, стал вытираться. На него выжидательно смотрели капитан Зо с боцманом Блаем и Странная Компания в полном составе.
– Я все-таки великого ума человек, если кто сомневался, – сказал Сварог и моментально стал серьезным. – Господа мои, это они. У них в днище не люк, а сущие ворота. Есть только одно-единственное объяснение. И мы обязаны их взять…
Глава третья
Сокровище Хай Грона
Неподалеку от Сварога заскрипел румпель, поворачиваясь тяжко, неспешно, и «Радуга» отвалила от причала, обремененная двумя пассажирами, не включенными в судовую роль, не платившими
