– Совет графов не выдвигал этого обвинения, – сдержанно заметил старший Форкосиган.
– И кто посмеет, после того что случилось… – усмехнулся Генри Форволк.
– Человек, беззаветно преданный империи и превыше всего почитающий историю нашего правосудия, – все так же бесстрастно произнес Форкосиган, – человек, которому нечего терять, может и посметь. Не так ли? – Он обращался к своему седовласому врагу.
– Молись, Форкосиган, – прошептал Форхалас. – И моли о пощаде, как я тогда… – его наигранное хладнокровие исчезло, как дым на ветру: он дрожал всем телом.
Граф посмотрел на него долгим задумчивым взглядом, потом проговорил:
– Если вам угодно…
И опустился на колено перед врагом.
– Проявите снисхождение. А я позабочусь, чтобы мой сын больше не совершал ничего подобного.
– Это сказано слишком заносчиво…
– Будьте так добры…
– Я хочу услышать: «Умоляю вас!»
– Я умоляю вас, – послушно повторил граф Форкосиган.
Майлз безуспешно искал в позе отца признаки закипающей, сдерживаемой ярости. Но перед ним был старый, сгорбленный человек, смирившийся со своей судьбой, – а что творилось у него в душе, Бог знает. Грегор отвернулся, словно ему вот-вот станет дурно. Генри растерянно наблюдал за происходящим, глаза Айвена расширились от ужаса.
Форхалас меж тем казалось, впал в исступление.
– А теперь кланяйся, кланяйся, Форкосиган! – прошептал он в самое ухо своему врагу. Тот молча склонил голову.
«Я для него лишь приложение к отцу, орудие мести, – сообразил Майлз. – Пора обратить на себя внимание».
– Граф Форхалас, – громко произнес он, и все вздрогнули. – Граф, остановитесь. Неужели вы еще не удовлетворены? Представьте, что вы встретились с моей матерью, – будете ли вы тогда гордиться воспоминанием о сегодняшнем дне?
Форхалас, нахмурившись, посмотрел на Майлза.
– А неужели твоя мать, глядя на тебя, не поймет желания совершить возмездие?
– Моя мать называет горе великим даром. Посылаемые нам испытания, говорит она, есть благо, а тяжелые испытания – великое благо. Конечно, большинство считает, что она – человек со странностями, – задумчиво добавил Майлз и спросил, глядя ему прямо в глаза: – Итак, что вы предполагаете делать с вашим великим даром, граф Форхалас?
– Проклятье, – пробормотал старик. – У него взгляд его матери.
– Я это давно заметил, – шепнул в ответ Форкосиган. Форхалас раздраженно покосился на него и объявил:
– Я не святой, черт меня побери!
– От вас и не требуется святости, – успокоил его Грегор. – Но вы – мой вассал, принявший присягу. Вы полагаете, я буду доволен, если мои верные слуги будут рвать друг друга на части вместо того, чтобы приберечь силы на моих врагов?
Форхалас фыркнул и пожал плечами.
– Вы правы, ваше величество, – неохотно признал он. – Встаньте, наконец, – сказал он Форкосигану и спросил его, свирепо глядя на Майлза: – Скажите-ка, Эйрел, каким образом вы собираетесь держать в узде этого талантливого молодого маньяка вместе с его разношерстной армией?
Граф Форкосиган ответил неторопливо, роняя каждое слово, подобно каплям лекарства:
– Наемники Дендарии для меня – неразгаданная загадка. Какова будет ваша воля, ваше величество?
Император, по-видимому, не ждал, что его так скоро лишат удобной роли зрителя. Он почти с мольбой посмотрел на Майлза:
– Всякая организационная структура рождается, взрослеет и в конце концов умирает. Возможно, ваше наемное войско развалится само собой?
Майлз решился на откровенность:
– Я тоже хотел бы на это надеяться, ваше величество, но… когда я улетал, эта организационная структура выглядела на удивление здоровой.
Грегор поморщился, как от зубной боли.
– Так что мне теперь делать? Не посылать же на них свою армию, как поступал когда-то в подобных случаях Дорка, – слишком далекий переход!
– К тому же на их совести нет никаких преступлений, – поспешно вставил Майлз. – И большинство этих людей – не барраярцы. Они не имеют понятия, кто я такой на самом деле.
Грегор кинул беспомощный взгляд на графа Форкосигана, но тот с подчеркнутым вниманием изучал носки своих ботинок, словно говоря: «Помнишь, мой мальчик, как ты рвался самостоятельно принимать решения?»
– Вы император, так же, как Дорка, – сказал он спокойно. – Решение за вами.
Грегор снова обернулся к Майлзу:
– Насколько я понимаю, вы не могли прорвать блокаду путем вооруженного наступления и поэтому решили изменить тактику?
– Совершенно верно, государь.
– А я вот не в состоянии изменить закон Дорки, – вздохнул он. Забеспокоившийся было граф Форкосиган удовлетворенно кивнул. – Ведь этот закон в свое время спас Барраяр.
Император надолго замолчал, покачиваясь на волнах растерянности. Майлз лучше всех присутствующих понимал, каково ему в эту минуту, но помалкивал, покуда на монаршьем лике не утвердилось жалобное выражение школяра, проваливающего устный экзамен. Тогда он отважился.
– Отдельное подразделение дендарийских наемников императора, – изрек он.
– Что?
– А почему бы и нет? – Майлз пожал плечами и с поклоном протянул Грегору воображаемый предмет. – Я с радостью передаю мои войска в распоряжение вашего величества. Назовите их Императорским эскадроном. Такой прецедент уже встречался в нашей истории.
– С кавалерийским соединением, – уточнил граф Форкосиган, но его взгляд заметно прояснился.
– Их можно называть как угодно, все равно они вне пределов барраярской юрисдикции, – нетерпеливо ответил Майлз. – И применять их тоже можно как угодно.
– Угодно кому? – сухо поинтересовался Форхалас.
– Вы же понимаете, что это личное мнение, выраженное в частной беседе, – поспешно произнес граф Форкосиган.
– Да, конечно, – с готовностью согласился Майлз. – Боюсь только, что наемники будут – как бы это сказать? – слегка озадачены, узнав о своем призыве в регулярную армию Барраяра. Но почему бы их, к примеру, не отдать в ведение департамента капитана Иллиана? Тогда статус дендарийского флота по- прежнему останется завуалированным. Пусть капитан сам и придумывает, как их лучше использовать. Секретный наемный флот Императорской службы безопасности Барраяра…
Это предложение не то что бы убедило, но, казалось, заинтересовало Грегора.
– А что? В этом может быть некоторая практическая польза… – Он оглянулся на своих советников, ища поддержки.
Граф Форкосиган с трудом сдержал улыбку.
– Да, Саймон будет счастлив, – пробормотал он.
– Вы думаете? – с сомнением спросил Грегор.
– Я вам это лично гарантирую, – и граф отвесил императору особенно глубокий поклон.
Форхалас усмехнулся и, прищурившись, посмотрел на Майлза:
– Твое счастье – ты чертовски умный парень!
– Так точно, сэр, – подтвердил юноша.
Им овладело чувство небывалой легкости: три тысячи солдат и Бог знает сколько тонн оборудования в
