навсегда, но она его все же нашла. Она его нашла. Это была приятная мысль, и он пообещал себе вернуться к ней, если переживет остаток вечера.
Вот наконец и вход в метро. Быстро спустившись по ступенькам, они подбежали к билетной кассе, и Лаура помахала жетоном перед лицом кассирши.
– Капитан Хейворд, отдел по расследованию убийств полицейского управления Нью-Йорка. В музее возникла опасная ситуация. Необходимо очистить платформу от пассажиров. Позвоните в Управление городского транспорта и попросите закрыть станцию. Поезда должны следовать мимо нее без остановки. Вам все понятно?
– Да, мэм.
Они миновали турникеты и побежали по коридору. Еще не было девяти, и на платформе оказалось довольно много народу – несколько десятков человек ждали поезда. Хейворд быстро пошла вперед, д’Агоста последовал за ней. От дальнего конца платформы отходил коридор, над которым висел большой знак:
Проход преграждала ржавая металлическая решетка с массивным висячим замком.
– Будет лучше, если ты поговоришь с этими людьми, – сказала Хейворд, вынимая пистолет и прицеливаясь в замок.
Д’Агоста кивнул и пошел по платформе, размахивая своим полицейским жетоном.
– Полицейское управление Нью-Йорка! Освободите станцию! Все на выход!
Пассажиры равнодушно смотрели на него и не двигались с места.
– Всем выйти! Проводится полицейская операция! Покиньте платформу!
Последовавшие за этим звуки двух выстрелов заставили всех очнуться. Встревоженные люди, ускоряя шаг, направились к выходу, и в гуле голосов д’Агоста различил слова «террорист» и «бомба».
– Без паники! Соблюдайте спокойствие! – крикнул он вслед удаляющейся толпе.
После третьего выстрела платформа опустела. Д’Агоста вернулся к Лауре, которая безуспешно пыталась открыть решетку. Он помог ей отодвинуть створку, и они вместе нырнули в образовавшийся проем.
Коридор шел прямо примерно сотню ярдов, после чего резко сворачивал ко входу в музей. На выложенных кафелем стенах красовались изображения скелетов млекопитающих и динозавров, висели плакаты, сообщавшие об открытии музейных экспозиций, в том числе и «Гробницы Сенефа». Хейворд достала из кармана карту и разложила на цементном полу. Поля карты были испещрены пометками, и д’Агоста подумал, что Лаура просидела над ней не один час.
– Вот гробница, – Хейворд ткнула пальцем в несколько соединенных между собой прямоугольников, – а здесь подземный переход. Смотри, в этом месте расстояние между туннелем и гробницей всего около двух футов.
Присев на корточки, д’Агоста стал изучать карту.
– Со стороны метро точные расстояния не указаны.
– Совершенно верно, потому что они не измерялись. Обследование проводилось со стороны гробницы, а все остальные данные были получены путем вычислений.
Д’Агоста нахмурился.
– При масштабе десять футов к одному дюйму погрешность может быть достаточно большой.
– Да. – Хейворд еще раз взглянула на карту, потом сложила ее и убрала в карман. Пройдя по коридору еще сто футов, она остановилась. – Я почти уверена, что это здесь.
Послышался грохот приближающегося поезда. Через несколько мгновений он усилился, заполнив собой все пространство туннеля, потом так же быстро стал затихать – состав проследовал мимо станции без остановки.
– Ты бывала в гробнице? – спросил д’Агоста.
– Винни, я там практически жила.
– И в ней слышен шум из метро?
– Постоянно. Они так и не смогли от него избавиться.
Д’Агоста приложил ухо к кафелю.
– Если они слышат то, что происходит в метро, мы услышим то, что происходит там.
– Но для этого им придется здорово постараться.
Д’Агоста выпрямился и посмотрел на Лауру.
– Они стараются изо всех сил. – И он снова приложил ухо к стене.
Глава 63
Из своего укрытия Смитбек видел, как возмущавшихся людей вели к лифтам. Он подождал, пока в коридоре стало абсолютно пусто, осторожно перелез через бархатное ограждение и, прижавшись к стене, двинулся назад. Добравшись до угла, заглянул в Египетский зал. Ему нетрудно было оставаться незамеченным, поскольку зал освещался только свечами и большая его часть была погружена во тьму.
Вскоре Смитбек увидел, как из двери диспетчерской вышла небольшая группа людей, среди которых он узнал Манетти в его обычном плохо сшитом коричневом костюме. Остальные скорее всего были музейными охранниками, кроме одного, который привлек особое внимание Смитбека. Это был высокий темноволосый человек в белой водолазке и брюках свободного покроя. Он стоял отвернувшись, но Смитбек успел заметить, что одна щека его была заклеена лейкопластырем. Билла больше заинтересовала даже не внешность мужчины, а то, как он двигался – изящно и плавно, словно представитель семейства кошачьих. Кого же он ему напоминает?..
Человек в водолазке подошел к столу, на котором стояло большое серебряное ведерко с охлаждавшимися в нем бутылками шампанского.
– Помогите мне избавиться от этих бутылок, – сказал он, обращаясь к Манетти, и Смитбек тотчас узнал этот медоточивый голос.
Специальный агент Пендергаст! Разве он не в тюрьме? И что, интересно, он здесь делает? Смитбек ощутил прилив радостного возбуждения: человек, чье доброе имя он пытался восстановить все последнее время, по-хозяйски расхаживает по залу, как будто ничего не случилось! Однако возбуждение тут же сменилось тревогой: он по собственному опыту знал, что Пендергаст появляется на сцене именно тогда, когда ситуация действительно становится угрожающей.
Смитбек увидел, как двое охранников бегом приблизились к двери в гробницу и стали открывать ее с помощью лома и кувалды. Их попытка не увенчалась успехом. И тут журналист почувствовал внезапную слабость. Он знал, что в гробнице оставались люди. Но с чего вдруг такие настойчивые попытки вызволить их оттуда? Неужели что-то случилось?
От этой мысли он похолодел. Ему внезапно пришло в голову, что гробница представляет собой идеальное место для совершения теракта. Там собралось невероятное количество богатых, облеченных властью и обладающих влиянием людей: десятки крупных политиков, представители деловой, правовой и научной элиты страны, не говоря уж о руководстве музея.
Билл перевел взгляд на Пендергаста, который тем временем вынимал из серебряного ведерка бутылки шампанского и одну за другой бросал их в мусорную корзину. Через минуту емкость опустела, если не считать горки уже начавшего таять льда. Тогда Пендергаст подошел к соседнему столику и широким жестом смахнул все, что на нем стояло. На пол полетели блюда с устрицами, икрой, сыром и хлебом. Изумленный Смитбек не отрываясь смотрел, как массивная головка французского сыра бри покатилась по полу, словно белое колесо, и исчезла в темноте.
После этого Пендергаст стал собирать свечи и расставлять их вокруг освободившегося места на столе. «Что же он делает, черт побери?» – подумал Смитбек.
В этот момент в зал вбежал запыхавшийся охранник, держа в руках бутылку с какой-то жидкостью. Пендергаст немедленно выхватил ее у него и, прочитав надпись на этикетке, сунул в серебряное ведерко. Вскоре появились еще двое охранников: один катил перед собой тележку, нагруженную бутылками, колбами и пробирками, – они тоже незамедлительно оказались в емкости со льдом.
Пендергаст выпрямился и, повернувшись спиной к Смитбеку, все еще прятавшемуся в своем укрытии, стал закатывать рукава водолазки.
– Мне нужен помощник, – сказал он.
