– Скажи мне, где она, и я прикажу ему отключиться.
Зон покачал головой.
– Ты не способен следить за своими женщинами, Кейс, не так ли? Все время почему-то теряешь их.
– Сейчас я попрошу моего друга свистнуть тебе в ухо, – сказал Кейс.
– Нет. Ты не из таких, приятель. Я знаю это. Слышишь, Кейс? Мне кажется, ты уже догадался о том, что это именно я попросил Диана разобраться с твоей девчонкой в Тибе.
– Не надо, – сказал Кейс, невольно делая шаг к окну.
– Но я сделал это. А в чем, собственно, дело? Насколько это в действительности было важно для мистера Кейса? Ты же хотел обвести вокруг пальца самого себя. Я знал твою Линду, дружище. Я знаю всех этих Линд. Линды – побочный продукт нашей жизни. Ты знаешь, почему она решила тебя обокрасть? Из любви. Так что ты облажался на всех фронтах. Любовь? Хочешь поговорить о любви? Да, она любила тебя. Я знаю это. Несмотря на свою никчемность, она все же любила тебя. Но ты не смог управиться с этим, Кейс. И теперь она мертва.
Кулак Кейса скользнул по стеклу.
– Не разбивай понапрасну кулаки, дружище Кейс. Скоро тебе садиться за деку.
Зон исчез, оставив взамен себя ночь и огни домов Вольной Стороны. "Браун" тоже выключился.
С кровати требовательно гудел телефон.
– Кейс?
Котелок явно заждался.
– Где ты был? Я давно уже все разузнал, это было совсем не трудно.
Конструкт продиктовал адрес.
– Местечко имеет довольно причудливый айс. Это ночной клуб. Вот все, что я сумел разузнать, не оставляя своей визитной карточки.
– Хорошо, – сказал Кейс. – Дай команду "Хосаке" сообщить Малькольму, чтобы он отсоединил модем. Спасибо, Котелок.
– Да всегда пожалуйста.
Кейс опустился на кровать и долго сидел так, смакуя, как драгоценное вино, новое для себя чувство:
– Привет, Люпус. Эй, Кэт, это наш друг Люпус.
В дверях стоял Брюс, совершенно голый, мокрый, его зрачки были неестественно расширены.
– Мы принимаем душ, Люпус. Ты как, подождешь? Или хочешь ополоснуться?
– Нет. Спасибо. Я хочу, чтобы вы малость помогли мне.
Кейс отвел руку парня в сторону и вошел в комнату.
– Эй, серьезно, друг, мы просто...
– Собираетесь мне помочь? Вы очень рады видеть меня. Ведь мы друзья, правда?
Брюс часто заморгал.
– Конечно.
Кейс повторил адрес, который дал ему Котелок.
– Я же говорила, что он налетчик, – радостно крикнула из ванны Кэт.
– У меня есть моцик, "Хонда", – сказал Брюс, широко улыбаясь.
– Ну так отправляемся прямо сейчас, – сказал Кейс.
– Это уровень кабинок, – сказал Брюс, в восемнадцатый раз переспросив у Кейса адрес.
Он забрался обратно в седло своей "Хонды". Красный фиберглассовый корпус мотоцикла пружинисто просел под весом Брюса и несколько раз качнулся на толстых хромированных амортизаторах, из выхлопной трубы водородного двигателя капал конденсат.
– Ты долго?
– Не знаю. Но вы меня подождите.
– Хорошо, подождем. – Брюс почесал голую грудь. – Последняя часть адреса – я думаю, это номер кабинки. Сорок третья.
– Тебя там ждут, Люпус? – Кэт выглянула из-за плеча Брюса и посмотрела на Кейса. За время сумасшедшей гонки ее волосы высохли на ветру.
– Не совсем, – ответил Кейс. – А что?
– Иди на самый нижний уровень, там и ищи кабинку своего знакомого. Если, конечно, тебе разрешат войти. Если же тебя там не захотят видеть... – Кэт пожала плечами.
Кейс повернулся и начал спускаться по металлической винтовой лестнице, утопающей в зарослях вьющихся растений. Через шесть поворотов он оказался в ночном клубе. Здесь он остановился и закурил "Ехэюань", осматривая столики. Внезапно он понял чем живет Вольная Сторона. Биз. Он услышал в воздухе его гудение. Все как и должно быть, дела вертелись вовсю. Не вылощенный фасад рю Жюль Верн, а настоящие, живые дела. Коммерция. Танец. Посетители клуба представляли собой неоднородную массу; туристы составляли, быть может, половину ее, остальные были обитателями космических островов.
– Вниз, – сказал он моментально подбежавшему к нему официанту. – Я хочу пройти вниз.
Кейс показал официанту свой кредитный чип Вольной Стороны. Мужчина жестом указал на дальний конец зала.
– Мне нужна кабинка, – сказал Кейс молоденькой девушке, сидящей с клавиатурой на коленях за низким столиком с монитором. – В самом низу.
Он передал ей свой чип.
– Половое предпочтение? – девушка провела чипом по стеклянному окошку возле терминала.
– Женщины, – ответил Кейс автоматически.
– Номер тридцать пять. Позвоните нам, если что-то вас не устроит. Вы также можете сделать предварительный заказ на специальные услуги, если хотите.
Девушка улыбнулась. И вернула Кейсу чип.
За ее спиной двери лифта приглашающе распахнулись.
Коридор нижнего уровня был залит ослепительным голубым светом.
Кейс вышел из лифта и пошел, выбрав направление наобум. Нумерованные двери. Тишина, как в приемных покоях дорогих клиник.
Вот и его кабинка. Несмотря на то, что он искал кабинку Молли, Кейс со смущением поднял руку с чипом и прижал его к черному датчику, вмонтированному в дверь прямо под номером.
Магнитные замки. Звук открывающихся защелок напомнил ему "дешевый отель".
На кровати сидела девушка. Она сказала что-то на немецком. Глаза ее были спокойными и неподвижными. Автопилот. Вживленный нейровыключатель. Кейс попятился из кабинки и закрыл за собой дверь.
Дверь сорок третьего номера была точно такой же, как все остальные двери. Кейс заколебался. Тишина в коридоре свидетельствовала о том, что стены кабинок почти абсолютно звуконепроницаемы. Не имело смыла пытаться использовать свой чип, чтобы открыть ее. Кейс постучал костяшками пальцев по эмалированному металлу. Полное впечатление, что дверь поглощает все звуки.
Потом Кейс прижал свой чип к черной пластине.
Замок щелкнул.
Каким-то образом она исхитрилась ударить его прежде, чем дверь хотя бы немного приоткрылась. Кейс упал на колени внутрь комнаты, Молли толкнула его в сторону, стальная дверь захлопнулась за его спиной. Бритвы ее правой руки ужасающе замерли в считанных сантиметрах от его глаз...
– О, Господи, – сказала она, несильно ударяя его по щеке, и поднялась на ноги. – Только идиот мог лезть ко мне таким манером. Как тебе удалось открыть замок, Кейс? Кейс? Ты в порядке?
Молли нагнулась над ним.
– Чип, – прохрипел Кейс, пытаясь поймать воздух раскрытым ртом. Из его груди во все стороны расходились волны боли.
