стремились вколотить железные набойки в каменный настил.
– Лодка! – радостно выкрикнул вибрирующий тенорок.– Вальден, на нашем участке ничейная лодка!
– Гм… Действительно лодка, – согласился Вальден спокойным баритоном.– А ну, подцепи ее!
Маленькие ножки зацокали по камню и зашлепали по прелому камышовому ковру. Адам почувствовал, как лодка дернулась и начала разворачиваться, пока не стукнулась о прибрежные валуны.
– Ого! – обрадовался тенорок.– Тут что-то лежит!
В бок Адаму уперлась сабля, пощекотала грудь… Сквозь закрытые веки ковыляка различил свет, и горячая восковая капля обожгла его ледяную щеку, мгновенно застыв от разницы температур.
– Ой! Кажется, человеческий жмурик! – внезапно охрипшим голосом доложил тенорок.– Что будем делать, Вальден?
– Если мы бросим его болтаться по Рену, то лодку вынесет участком ниже, – задумчиво сказал Вальден.– Труп найдут и призовут нас к ответу. Надо вытащить его из реки.
Теплые ручонки вцепились в воротник куртки Адама и с усилием дернули.
– Тяжеленный какой! – пропыхтел тенорок.
– Трупы – они всегда тяжелые, – со знанием дела откликнулся баритон Вальдена.– Ты мне лучше скажи: жмурик свежий или старье?
Цепкие пальчики подцепили рукав Адама, приподняли и бросили. Ковыляка постарался уронить руку как можно натуральнее.
– Не окоченел, – подвел итог тенорок.– Часа полтора как прибили.
– Отлично. Тогда мы может просто отволочь его к Подземному лесу и оставить в кустах.
– Слушай, у него вдруг такая рожа стала… – упавшим голосом сказал тенорок.– Словно протестует.
– Остывает, – уверенно ответил Вальден.– Берись за правую ногу и потащили.
Сцепив зубы, Адам покорно подставил ноги и даже напряг стопы, зафиксировав их под прямым углом, чтобы стражникам удобнее было держаться. Однажды показанная хозяином карта Лакатки намертво врезалась в память ковыляки, но неграмотный Адам категорически не помнил, чтобы на ней было обозначено хоть что-то, похожее на скопище деревьев. Где же этот чертов Подземный лес? Налево от реки или направо? Голова с шуршанием терлась о землю и подпрыгивала на кочках – в подобных обстоятельствах не очень-то и сообразишь, куда именно тебя тащат.
Наконец каменный настил сменился колючей древесной подложкой, состоящей из обломков веток и сухих чешуек коры, и тело Адама швырнули под куст.
Тряска прекратилась, и ковыляка сразу же вспомнил. Конечно же – лес! Не иначе, серая блямба, похожая очертаниями на кляксу, упавшую между Реном и самой границей Лакатки. Если пересечь его поперек, как раз попадаешь к Верлюту!
Уставший от долгой неподвижности слуга некроманта с наслаждением расправил плечи и осторожно открыл глаза.
Прямо над ним нависало нечто странное, искривленное и совершенно точно не растительного происхождения.
По крайней мере, если отталкиваться от предположения, что растения не умеют кусаться.
Нижний город. Отводной желоб седьмого рукава Нера. Подземный лес
– Интересно, долго мы еще будем так катиться? У меня уже вся задница стерта.
– Терпи, дуся. Жив, здоров, ни одного гнома перед глазами не болтается – что еще надо?
– Хорошо бы и приплыть куда-нибудь. Не подумайте, что я привередничаю, но уж очень есть хочется.
– Человек без еды может почти месяц обходиться. А вот без воды всего три-четыре дня, уже неоднократно проверяли. Пей себе на здоровье, дуся, и радуйся, что водица не соленая. Бог даст, выживем. Или прибьет куда-нибудь, или отрастим жабры и научимся жрать водоросли. Кстати, как там Шушулик?
– Замечательно. Сопит как ни в чем ни бывало у меня под мышкой.
– Смотри не задави его!
– Ни в коем случае. Слушай, Жекон, а тебе не кажется, что мимо вот этого пятнистого каменюки нас уже проносило?
– Тоже мне примета! Здесь столько каменюк, и все на одно лицо!
– Хорошо, что твои кощунственные высказывания не слышат господа гномы. Знавал я прежде одного оружейника из местных мастеров. Так вот он… Ма!.. О!.. Уй!..
Полет длился не слишком долго – ровно столько, сколько нужно молодому человеку с не слишком богатой биографией, чтобы припомнить наиболее яркие моменты оной и бегло проститься с жизнью. Рядом с Гелланом, словно вытащенная из воды рыба, обескураженно разевал рот падающий из желоба командир.
Подняв тучу брызг, все трое плюхнулись в квадратный бассейн и после недолгой возни на скользкой плитке встали на шатающиеся ноги.
– Вот это да… – коротко высказался маг, задирая голову к широкой дыре, пробитой в своде. В отверстие щедро лились потоки света искусственного солнца Нижнего города, и после полутьмы они казались ослепительно яркими и даже теплыми.
– Земля… – тоном матроса, чудом спасшегося во время кораблекрушения и узревшего на горизонте долгожданную полоску суши, прошептал Геллан.– Мамочка, это земля!
Терслей был менее эмоционален.
– Жекон, мы сможем подняться обратно в Нижний город? – задумчиво спросил он.– У тебя были запасные веревки, точно помню.
– Были, – согласился маг, отряхиваясь по-собачьи и ощупывая фляги, мотки и свертки, оставшиеся в карманах куртки после всех пертурбаций.– Только не уверен, что ими можно сейчас пользоваться. Судя по положению светила, мы треть суток проплавали. На такие фокусы, милый мой, обычная пенька не рассчитана.
– А какие-нибудь магические способы есть? – с надеждой уточнил Терслей.
– Разве что одному из нас «заячьим скоком» подметки натереть и попытаться с плеч его в дыру закинуть. Сейчас глянем…
Во время осмотра, сопровождающегося короткими отчаянными криками и проклятиями в адрес гномьей расы, выяснилось, что в пузырек с «заячьим скоком» набралась вода, и в данный момент мазь представляет из себя жидкую кашицу, которую можно использовать лишь одним способом: выбросить подальше, чтобы воняло не так сильно.
– Остаются только иллюзии, что я готовил для Шушула, и те слегка с дефектами, – развел руками мрачный маг.– За две минуты исправной работы я ручаюсь, но дольше – увы, нет. Извините. Форс, как говорится, мажор.
– Что предлагаешь? – Терслей окинул взглядом дыру и навскидку оценил расстояние.
– Либо огненный шар, либо орел. Шар без ориентации, птица без части оперения.
– Лучше орел, – решился Терслей.– У шара глаз нет. Боюсь, закружит, и за две минуты не управимся. Доставай и активируй.
– Как скажете, – пожав плечами, маг вынул из пакета пучок ободранных мокрых перьев.– Тяните! Предупреждаю сразу: у кого короткое – тот голова. Про остальные ничего сказать не могу – сами видите, от
