– Так я и говорю: вот этот оранжевый червячок на самом деле…
– Короче!
– Размножаются они, понятно? – прямолинейно гаркнул я, как доведенный до белого каления родитель, отчаявшийся объяснить в литературной форме бестолковому сынку нюансы полового вопроса.
– Они так размножаются? Бедненькие… – сочувственно прошептала Вторая.– О чем только думал Создатель, когда…
– Гм-гм! Упоминание великих имен всуе еще ни к чему хорошему не приводило!
– Но я…
– А также обращаю твое внимание на тот досадный факт, что их создатель не наш Создатель, а мы сами.
– Мы?
– Конечно. Ты выкопала где-то на задворках своего полоумного художника, я придумал дать жизнь его шедеврам, вот они и расползлись по улицам! Скажи спасибо, что парень явно тяготеет к анимализму. Будь он убежденным портретистом, этому городку пришлось бы несладко.
– Ему и так несладко,– упрекнула меня напарница.– Купол уже почти полностью черный от страха горожан. Да еще и война вот-вот начнется! А мы, между прочим, здесь застряли, за несчастными рыбками подглядываем.– И она, хихикнув, указала куда-то вбок.
– С чего ты решила, что это рыбки? – усомнился я.– Они сидят на ветке!
– Да какая разница!
Согласившись с напарницей, я быстренько взял ноги в руки, и мы прибавили скорость.
Рельеф поля боя позволял зрителям располагаться, как им угодно – видно было прекрасно, где ни стань.
Я разлегся на вершине холма, заняв местечко в партере, а Вторая устроилась неподалеку на травке. Достав из какого-то потайного нагрудного кармана (у меня в комбинезоне такого нет) пудреницу с зеркальцем, она принялась тщательно подкрашивать глаза тушью, которую выудила еще из одного кармана, бокового (которого у меня нет тоже). А зря.
Потому что зрелище, открывшееся сверху, стоило того, чтобы открыть рот и наслаждаться.
Всю прошедшую неделю по приказу Наместника на двух самых опасных границах города велись работы по возведению оборонительных стен. Несмотря на то что рабочие не опускали рук днем и ночью, стенки получились так себе. Хиленькие. Даже я, не имея строительного образования, сразу понял, что их легко можно расковырять парой качественных вилок.
Противник же потрясал в воздухе вовсе не столовыми приборами и выглядел очень, очень злым. Потому что под оборонительной стеной города во главе длинной колонны стоял не кто иной, как лично господин Великий Герцог.
Наверное, редко кого из аристократов встречали в родном городе после трехлетней отлучки так холодно – перед носом запертые ворота, лучники и котельщики наверху. А если добавить, что стена вовсе не была звуконепроницаемой и из-за нее до ушей Великого Герцога долетали свистки и уничижительные крики, то его становилось просто по-человечески жаль.
К чести Герцога надо сказать: он не дрогнул. Легкая грусть набежала на его усталые глаза, но аристократическая кровь от дерзко брошенного вызова только быстрее запульсировала в жилах. Поклонившись родной земле, Великий Герцог перекрестился и отдал приказ распаковывать осадные машины. На его лице читалась решимость скорее стереть родной город с земли, чем повернуть обратно.
Численностью люди Герцога уступали армии горожан раза в четыре, но их оснащение было куда современней. Пока лучники на стене готовили стрелы, а конница внутри нетерпеливо переминалась на месте, гости действовали споро и слаженно.
Еще не нагрелась смола в котлах, а первая осадная машина уже скрипела, готовясь к атаке. Герцог величественно кивнул, и вокруг катапульт засуетились воины – двое подносили с повозок заготовленные камни, один заряжал и производил выстрел.
Широкополые шлемы гостей позволяли им не бояться стрел, выпускаемых сверху лучниками города. Кроме того, их воодушевлял совершенно неожиданный быстрый успех – с каждым выстрелом в верхних ярусах стены появлялось все больше прорех.
– Первый же залп большой осадной машины разрушит стену сверху донизу,– сказала Вторая, не отрывая глаз от зеркальца.– И что дальше? Горожане не спешат использовать ни котлы со смолой, ни огненные стрелы. Почему?
– А теперь посмотри отсюда,– предложил я, перелетая через стену и зависая над войском города.
Вторая, закончив рисовать правый глаз, последовала за мной. Оказавшись по эту сторону, она присвистнула:
– Вот это да!
Колонны солдат внутри города были полностью готовы к бою. Самыми последними стояли новобранцы, чувствующие себя в боевых костюмах неловко. Середина – армия. Первым рядом – курсисты из Черной Башни. Включая тех, кто уже отучился положенные полгода и был оставлен на второй срок. Но самым первым, во главе войска стоял…
– Скелет! – пискнула Вторая, хлопая ресницами.– Чтоб мне лопнуть на этом месте! Да еще и в черном плаще с капюшоном!
– Не унижай почтенного волшебника,– укоризненно сказал я.– Он не скелет, он Мерлин. Вот взмахнет сейчас своей волшебной палочкой…
– И полетят головы с плеч. Потому что это никакая не палочка, а просто ржавая коса.
– Ты ошибаешься, детка. Это у него такая волшебная палочка. А шляпа-то какая эффектная! Перья, кружева! О, кажется, она дамская… Интересно, где клон? Что-то я его не вижу. Эй!
Как шумовое сопровождение моим словам в бой вступили осадные машины. Первый же камень проломил в стене солидную дыру, в которую легко могла пройти армия Герцога, даже не слезая с коней. Второй, пролетевший значительно выше стены, рухнул под ноги солдатам, подняв тучу пыли.
Я заметил, что рядовые инстинктивно попятились, но Мерлин даже не дрогнул. Юные маги, стоящие за ним, выглядели немного комично из-за испуганных выражений на лицах. Но к чести учеников должен сказать – они не покинули строй.
С шумом рухнуло правое крыло стены, и моментально на его месте выросли стройные ряды всадников, вооруженных копьями и стрелами.
От бешеной скачки поднялся ветер. Он сбросил широкополую шляпу с головы Мерлина и обнажил гладкий череп, служивший волшебнику вместо головы. Живой скелет поднял руки и взмахнул косой.
Первые ряды всадников Герцога, которые видели эту красоту прямо перед собой, ухватили коней под уздцы и затормозили так резко, что несчастные животные были вынуждены встать на дыбы. Задние ряды уперлись в них, образовав первую волну свалки, которая всегда начинается в таких случаях.
Сейчас никто из очевидцев не посмел бы обозвать это место картофельным полем.
Нет! Это было поле великой битвы!
Купол над городом почернел от людского страха.
Напрасно Вторая сомневалась в способностях предводителя магов. Мерлин запускал над головами колонны Герцога молнии и решительно оглушал их громом (не всегда заботясь о том, чтобы эти два природных явления соответствовали друг другу). Луки воинов Герцога ломались в нервно дрожащих руках. Катапульты совершенно неожиданно решили нарушить законы физики и стали стрелять не вперед, а назад, прибивая идущих в хвосте колонны солдат и поднимая панику.
Когда же вперед выехала никем не управляемая осадная машина, я напряг зрение и приготовился насладиться зрелищем, которое не увидишь ни в одном театре. И тут, как назло, случилось непредвиденное.
В воздухе, как открытый портал в никуда, повисло огненное изображение пентаграммы, загородив мне весь вид на поле боя. Сквозь нее я увидел задумчивое лицо, криво вырубленные черты которого были мне хорошо знакомы.
– Филипп? – удивилась Вторая за моей спиной.
