— Ну, если ты знаешь о какой-то своей другой сестре...
— Я бы не удивился...
Сероглазка ничего не смогла рассказать Хогу о его матери, хотя он на это очень надеялся. Она не видела дочь с тех самых пор, как они с братом ушли из леса. Погостив у нее неделю, Хог и Эфрин засобирались обратно, они отчего-то чувствовали себя в лесу не совсем уютно, Эфрин пугали здешние жители, а северянину было просто тяжко. И он не мог сказать почему. Сердце иногда сжимала непонятная тоска, и он ловил себя на желании завыть или убежать куда-нибудь без оглядки. И вот однажды Хозяйка леса сказала.
— Вам пора уезжать. Вы слишком привязаны к внешнему миру, чтобы Странный лес признал вас. Но когда рядом никого не окажется и солнце станет черным — приходите. Здесь вам всегда будут рады. С чем бы вы ни пришли — с печалью или радостью, — она улыбнулась им мягко и немного печально. — Так и передай отцу, Эфрин.
Высокий красивый человек с белыми, как снег волосами принес им седло и сбрую для Барса, юная девушка с пегой коричнево-белой гривой привела их коня. Они же вместе с Сероглазкой проводили их до опушки леса, после чего удалились. Прощание было коротким. Сероглазка обняла их с Эфрин, расцеловала. Тут откуда ни возьмись появился черноволосый, тот, что встретил их по приезде. Он хлопнул Хога по плечу и обратился к Эфрин:
— Если что понадобится, не стесняйся, принцесса, зови. Имя же мое, — и он, склонившись к уху девушки, что-то ей шепнул.
Брат с сестрой устроились в седле, и еще раз простившись, отправились в путь. Оглянувшись, Хог вздрогнул, на опушке стояла маленькая гнедая лошадка, у ее ног лежал огромный черный волк.
— И куда же мы теперь? — спросила Эфрин у Хога, опираясь на его руку и вопросительно заглядывая северянину в лицо.
— Я отправляюсь в Марк, потому что уже наступила весна, а у меня там назначена встреча, как раз весной. А по пути я закину тебя домой.
— Ну уж нет! — Эфрин фыркнула как десять кошек разом. — Только я вырвалась из дома, теперь никому не удастся отправить меня домой, пока я не повидаю мир.
Хог тяжело вздохнул, подозревая, что его спокойная одинокая жизнь кончилась.
Солнышко вовсю пыталось растопить серебряные залежи снега, небо было необыкновенно ярким, будто весенний ветер смел с него серую пыль. Они расположились на ночлег довольно поздно, когда солнце окончательно уползло за горизонт и, о его присутствии не напоминал ни единый лучик. Барс, хотя ему пришлось нести двойную ношу, ничуточки не утомился. Хог оставил Эфрин заботиться о коне, а сам отправился за дровами. Наломав сушняка и прихватив из овражка сухую коряжину, северянин вернулся к месту стоянки и развел костер. Принцесса тут же засуетилась с ужином. Девушке еще не прискучили прелести походной жизни, и все повседневные мелочи, почитаемые бывалыми путешественника рутиной, казались ей небывалыми приключениями. Хог приволок лапник и с помощью своего волшебного плаща соорудил довольно просторный шалаш.
Незаменимый кельдиркский плащ напомнил ему о Яррэ. Наступила весна, а значит, он скоро увидит ее, и Эльфа, и ...
— Ужин готов! — довольная Эфрин сняла котелок с огня.
В эту минуту ночь вспыхнула, будто северным сиянием, и из света к костру, встряхнув золотой гривой, шагнул могучий соловый жеребец, при виде которого Хог радостно вскрикнул, а, разглядев всадника на его спине, завопил и бросился к спешившемуся Эльфу.
— Вот не поверишь! Только что тебя вспоминал!
Эльф таинственно улыбнулся. Друзья обнялись. Гривастый толкнул северянина головой в бок, требуя внимания и к себе.
— И ты здравствуй, мой хороший! — Хог бережно обнял любимца за шею, погладил по пушистой гриве и только тут вдруг заметил в неверных отблесках костра еще одного коня. Он был не оседлан и робко стоял в стороне.
— А это кто еще?
Гривастый гордо задрал нос и скосил хитрый глаз на Хога.
— А это сын Гривастого и Серебринки, — ответил Эльф.
— Так быстро! — удивился северянин.
— Ну, это все-таки волшебный конь, да к тому же сестрица твоя руку приложила, так что вот тебе взрослый конь. Имени у него, правда, еще нет, Крапива сказала, что ты сам лучше всех с этим справишься.
Северянин заметил, что сам Эльф во все глаза изумленно таращится на принцессу, которая стояла у костра, с любопытством рассматривая Эльфа, Гривастого и безымянного пока коня.
— Эльф, — это моя двоюродная сестра Эфрин. Эфрин, это мой друг — Эльф.
Новоявленные знакомцы раскланялись, а Хог подкрался к коню. В душе северянина все ликовало. Это его конь! Не просто временный попутчик, а верный соратник. Гривастый контролировал процесс знакомства. Он что-то фыркнул в ухо сыну, и тот, потупив взгляд, как робкая девица, потянулся бархатными ноздрями к Хогу.
Чудесный зверь пошел мастью и небывалой силой в отца, только грива у него была не золотая, а серебристая, как у матери, от нее же он унаследовал великолепную стать — стройный, с широкой грудью и литыми мускулами, лебединой шеей, крупной точеной головой.
Северянин гладил и похлопывал его, пока Гривастый ревниво не отвернулся, а Эфрин не позвала Хога к костру, говоря, что ужин стынет.
— Перестань! — Хог ткнул кулаком в бок обидевшегося Гривастого. — Ты все равно лучше всех! — и пошел ужинать.
Беседа протекала бурно, они делились новостями друг с другом, так что улеглись все далеко за полночь. Хогу же не спалось, хотя дежурств они не назначили, решив, что умница Гривастый все равно их разбудит, если что-нибудь случится. Однако северянина тревожили вовсе не опасности — он придумывал имя коню. Когда сотни разных имен смешались и закружились, Барс тихонько зафыркал, а Гривастый беспокойно вскинул голову, всматриваясь в темноту. Нахлынувший сон тут же покинул северянина, он нащупал рукоять Э-Лир, но тут соловый приветственно заржал, а из темноты донесся изумленный возглас.
— Это же Гривастый!
Хог встал, чтобы поприветствовать двух всадников.
— Здорово, Лаэн!
Альв спрыгнул со своего серого жеребца и помог слезть с лошади своей спутнице.
— Эсти!
Бенши с улыбкой повисла у ошеломленного Хога на шее, потом чмокнула его куда-то рядом с носом.
Из-под одеяла появилась заспанная физиономия Эльфа. Андер протер глаза, потом хмыкнул.
— И этот здесь!
Лаэн засмеялся.
— Как же ты рад видеть родственников!
Хог огляделся.
— А где же Волчонок, была бы вся семья в сборе.
— А Волчонок остался со своим драгоценным алди.
Из шалашика показалась заспанная мордашка Эфрин, принцесса зевнула и спросила:
— Что, ужин заново готовить?
Хог весело рассмеялся и хлопнул Нетопыря по плечу.
— Готовь, Эфрин, готовь.
Девушка просияла и, мгновенно одевшись, достала припасы, Эсти присоединилась к ней. Подружки что-то радостно принялись обсуждать, шепчась и хихикая.
Северянин обернулся к охотнику.
— Что-то вы припозднились.
— Почему припозднились? — улыбнулся Лаэн, расседлывая вороную кобылку Лэстриль, которая,
