– Вот еще! – тут же заверещал Фродо, – Стану я есть всяких грязных оборванцев!
– А мы его перед употреблением помоем… – спокойно ответил тролль.
– Перестаньте, ребята, – вмешалась в гастрономический диспут эльфийка, – Продукты у нас еще есть, почему не накормить голодного?..
Голодный, наконец, показался из-за дуба и немного нерешительно направился в нашу сторону. Скользнув по мне незаинтересованным взглядом, он повернулся к сидящей компании и представился:
– Меня зовут… звали раньше Агрот Великолепный и я занимал должность первого королевского чародея, – он наклонил свою взъерошенную, грязноватую голову, а потом вежливо осведомился, – А кто из вас, почтеннейшие, называет себя Гэндальфом Серым Концом?
– А зачем он тебе? – в свою очередь поинтересовался тролль, бросив на человечка красновато блеснувший взгляд. Загонщик под этим взглядом слегка вздрогнул и, решив, что этот огромный шерстяной верзила с такими страшенными малюсенькими глазками и должен быть тем самым кошмарным, несуществующим волшебником Гэндальфом, рухнул перед троллем на колени:
– Прости меня, величайший из ныне живущих магов, в моем невежестве и неверии. Во всем виноват королевский указ, сбивший меня с толку, а я всегда верил в существование могучего Гэндальфа. Тем более, что я сам слышал рассказ доблестного Шалая о Братстве Конца!
Ребята с большим интересом выслушали речь маленького оборвыша, а затем тролль гулко кашлянул и высказался:
– Мужик, ты что, припадочный?.. Какой я тебе Гэндальф? Могучий Гэндальф вон стоит, – он кивнул в мою сторону, – А я могучий Душегуб… Понял?
– А я – могучий Фродо! – тут же добавил хоббит.
– На, вот, покушай, – протянула Эльнорда оборванному загонщику бутерброд с колбасой.
Тот схватил бутерброд обеими руками и повернулся ко мне:
– Ты – Гэндальф?
В его голосе под самую завязку плескалось недоверие.
Я кивнул:
– Что, не похож?..
– На тебе странные одежды, и лицом ты слишком молод для такого славного имени… – осторожно ответил оборванный загонщик и вонзил зубы в свой бутерброд.
Надо сказать, что ел Агрот Великолепный крайне неаккуратно, торопливо, не жуя, давясь. В несколько секунд запихнув в рот все, что у него было в руках, он выпучил глаза и лишь со второго раза смог проглотить нажеванное. Переведя дух, он воззрился на второй бутерброд, который протягивала ему Эльнорда, и буквально пропел:
– Благодарствую, о прекрасная девица, пусть твоя красота и твое доброе имя пребудут вовеки в людской памяти, пусть судьба пошлет тебе в супруги принца – наследника великого престола, и пусть духи земли благословят твое чрево двенадцатью прекрасными детьми!..
С этими словами прожорливый загонщик-маг выхватил из рук опешившей эльфийки еду и вновь принялся набивать рот. Эльнорда покачала головой:
– Ну и пожелания!.. Двенадцать детей! Осчастливил, гад!
– Двенадцать маленьких эльфят и все ужасно есть хотят… – пропел веселый Фродо.
– Ну, это все-таки не так страшно, как двенадцать маленьких троллят… – задумчиво добавил Душегуб.
Мы с сочувствием посмотрели на него и замолчали.
Слопав второй бутерброд, оборванный королевский загонщик масляным взглядом посмотрел на Эльнорду и спросил:
– Мясо какого животного кладешь ты на твой великолепный хлеб, прекраснейшая из посудомоек?
– Что?! – немедленно повернулась к нему эльфийка, мгновенно превратившаяся в разгневанную фурию. В руке у нее сверкала шпага, кончик которой упирался в желудок несчастного. Тот совершенно не ожидал такого превращения, а потому страшно побледнел и застыл, боясь пошевелиться.
– Ты кого это, чумазая образина, посудомойкой назвал?!
– Я… прекраснейшей… чудеснейшей… шестнадцать дивных деток… – пролепетала в ответ нечто совершенно нечленораздельное «чумазая образина».
– Я говорил, не надо его кормить! – тут же вмешался Фродо, – Смотрите, что с ним наши харчи сделали, совсем мужик разум потерял.
Фродо встал с травы, подошел к Агроту, отодвинув в сторону острие Эльнордовой шпаги и с сочувствием спросил:
– Ну что, согласен, что переедать нехорошо?..
Тот отрицательно помотал головой и, видимо, чуть придя в себя, начал путано пояснять:
– Я не сыт… Я только хотел спросить насчет… что сверху лежало… очень вкусно… но ваша служанка…
Кончик шпаги описал замысловатую кривую и снова уперся в живот Великолепного.
– Это кто служанка?!
Было видно, что Эльнорда совершенно озверела от нанесенных оскорблений. Я решил вмешаться, но не успел.
– Нет вы посмотрите на него! – заверещал хоббит, – Сожрал все наши запасы и «не сыт»! Да это не Агрот, а оглоед какой-то! Не углядишь – он и мешки наши сжует!
– Кто служанка?! – вновь раздался вопль потерявшей человеческий вид эльфийки.
– Эльнорда, отдай его мне, – вмешался, поднимаясь с земли Душегуб, – Я его на хлеб намажу!..
И вот, когда все мы оказались на ногах Агрот Великолепный… сел. Видимо, вид поднимающегося с земли Душегуба добил его окончательно, поскольку он не только сел, он еще закатил глаза и повалился наземь. Все члены моей команды в разной степени изумления уставились на бездыханное тело.
– Ну, ребята, вы привели в полную негодность нашего проводника, – сдерживая улыбку проворчал я.
– Бедняжка, – прошептала враз успокоившаяся Эльнорда, – Я, наверное, очень его напугала?..
– Просто он совершенно объелся! – коротко констатировал хоббит и наклонился над лежащим Агротом, – Но еще дышит…
Эльнорда быстро вложила свою страшную шпагу в ножны и метнулась к открытому мешку. Забулькала жидкость, и в следующее мгновение эльфийка опустилась на одно колено рядом с распростертым телом, держа у руке кружку с холодным чаем.
– Душегубушка, подними ему голову.
Душегуб хмыкнул, ухватил лежащего мага за ворот ветхого кафтанчика, рывком поставил на ноги и чуть встряхнул. Тот сразу открыл глаза и, наткнувшись на тлеющий красным огнем взгляд тролля, прохрипел:
– Не надо меня намазывать, верните меня в мой дуб…
– Успокойся, никто не думает тебя обижать, – пропела Эльнорда своим чудесным голоском, – На вот, выпей, тебе сразу станет легче.
Слабая улыбка вплыла на физиономию Агрота, но взгляд, брошенный на Эльнорду был странен – один его глаз наслаждался красотой девушки, а другой лихорадочно обшаривал ее руки в поисках жуткого клинка.
Тем не менее он с благодарностью принял из рук Эльнорды кружку с холодным чаем, с интересом взглянул на темно-коричневую жидкость, а потом, вновь переведя глаза на девчонку, спросил:
– Как мне именовать тебя, о прекрасная, чтобы в дальнейшем не вызывать твою ярость?
– Меня зовут Эльнорда, я эльф из рода сумеречных эльфов! – гордо ответила та.
В этот момент тролль отпустил воротник королевского загонщика. Тот слегка покачнулся, но остался стоять на ногах. Более того, он вполне самостоятельно поднес к своим губам кружку с чаем и прихлебнул. И тут же скривил противную гримасу:
– Это же не вино!..
– Это чай, – терпеливо пояснила эльфийка, – Полезный и вкусный напиток…
– Мясо надо запивать вином! – упрямо заявил оборванец.
